Белорус, которого затронула последняя массовая облава КГБ, рассказал, как проходили обыск и допрос

«Телефон, ноутбук — всё это сразу забрали»

«Было восемь утра. Ко мне домой пришли пять человек: трое — сотрудники КГБ, двое — понятые. Я успел удалить всё, что было компрометирующее в Telegram, — вспоминает Дмитрий. — Обыск был не такой, как в фильмах, когда всё переворачивают. Просто аккуратно осматривали, проверяли. Телефон, ноутбук — всё это сразу забрали. Нашли подписку в Instagram [на страницу, которую власти Беларуси считают экстремистской]. У меня она была единственная, и я о ней забыл, честно говоря. И всё, вроде бы, этого уже достаточно [для задержания]».

Во время обыска Дмитрий узнал, что причиной визита силовиков стало участие в одной из онлайн-инициатив (название не раскрывается для безопасности собеседника). Постановление о проведении обыска подписано генеральным прокурором Беларуси Андреем Шведом. Согласно документу, делом занимается центральный аппарат Следственного комитета.

Суть дела в документе не раскрыта, но перечислены шесть уголовных статей: ч. 1 ст. 356 (госизмена); ч. 1 ст. 357 (заговор или иные действия, совершённые с целью захвата или удержания государственной власти неконституционным путём); ч. 3 ст. 361 (призывы к ограничительным мерам (санкциям)); чч. 1-3 ст. 361-1 (создание экстремистского формирования или участие в нём); ст. 361-2 (финансирование экстремистской деятельности); ч. 2 ст. 361-4 (содействие экстремистской деятельности).

Имени самого Дмитрия в документе не было, но был указан адрес и формулировка, что «в названной квартире и подсобных помещениях могут находиться средства и инструменты совершения преступления, предметы, документы и ценности, которые могут иметь значение для уголовного дела».

Силовики изучили устройства всех, кто был дома, и нашли в переписке Дмитрия упоминание интересующей их инициативы. В итоге именно его забрали на допрос в местное отделение КГБ.

«Мы хотим, чтобы вы нам хоть как-то оказались полезны»

Дмитрия допрашивали по очереди несколько сотрудников. Первоначально речь шла об онлайн-инициативе, упоминание которой нашли в переписке. Мужчина утверждал, что не участвовал ни в чём, но собеседники настаивали, что их данные говорят об обратном. Задавали и более общие вопросы.

«Они меня спрашивали, знаком ли я с Тихановской, Латушко, называли ещё какие-то фамилии, которых я не знаю. Спрашивали, умею ли я собирать бомбы и вести бой. Видимо, у них есть стандартный набор вопросов для «экстремистов». Кстати, вообще не пугали. Вели себя вежливо, корректно. Только двое сотрудников были суровы, обращались на «ты», с матом. Не говорили: «Мы тебя закроем, никогда не выйдешь». Наоборот, мне показалось, что они хотели склонить меня к какому-то сотрудничеству».

Допрос проходил в родном городе Дмитрия. Он заметил: силовики то говорили, что не знакомы с городом, то — что знакомы. Мужчина так и не понял, что из этого было правдой.

По личным причинам Дмитрий регулярно бывает за границей. Сотрудников КГБ это заинтересовало. Они задали много вопросов о целях поездок и его знакомствах в другой стране. Также их заинтересовали материалы, найденные на его устройствах.

«Естественно, предлагали, чтобы я кого-нибудь сдал. Ну, это так я понял, — объясняет Дмитрий. — Прямо не сказали, но были такие прозрачные намёки: «Мы хотим, чтобы вы хоть как-то нам оказались полезны», «А может, вы знаете каких-нибудь протестующих, кто ещё не понёс наказание?», «А может, знаете какие-то промахи у милиции или в исполкоме?» Я ответил, что ни с кем не знаком, ничего такого не было».

«Сотрудничество» по очереди предлагали несколько сотрудников КГБ, пытались оказывать давление, ловили его на лжи, в какой-то момент «поднаехали с матом». Дмитрий настаивал, что никого не знает.

«Они все ушли советоваться. Потом вернулся их начальник, который меня задерживал. «Последнее предложение: знаете каких-нибудь «протестующих», которых можно ещё закрыть?» — «Не знаю». — «Ну окей, тогда поехали оформляться в ГУВД», — вспоминает белорус.

«Каким-то чудом отпустили»

В милицию Дмитрия привезли вместе со смартфоном. Там на него составили протокол за «подписку» по ч. 2 ст. 19.11 КоАП (распространение информационной продукции, включённой в республиканский список экстремистских материалов, а также изготовление, издание, хранение или перевозка с целью распространения такой информации).

«Милиция уже была жесткой. Не били, но уже обращались на «ты». Говорили: «Что вы здесь делаете? Уезжайте, если вам не нравится страна и вы не любите родину — валите к чёрту», — вспоминает он.

Мужчину отвезли домой, позволили переодеться в «камерное» — спортивные штаны и кроссовки без шнурков. Затем он попал в изолятор, где провёл сутки в ожидании суда. Суд дал ему штраф.

«Честно говоря, я думал, что получу либо 15 суток, а потом возбудят уголовное дело, либо сразу возбудят уголовное дело. Но каким-то чудом они всё же отпустили. Видимо, у них ещё много работы, как я теперь вижу», — рассуждает собеседник.

Дмитрий решил покинуть Беларусь из-за опасений за свою безопасность. Во время допроса ему намекали, что «теперь будут часто с ним видеться».

Мужчина смог пересечь границу самостоятельно. В новой стране ему есть где остановиться, но о долгосрочных планах говорить пока рано.

«То есть моя жизнь превратилась непонятно во что, — рассуждает он. — У меня был социальный багаж, работа дома, семья. Теперь я безработный, политический эмигрант, непонятно где. Такая вот история. Уже когда я читал эти новости — понял, что я не один».

• 1
• 0
• 1
• 1
• 0
• 11
• 7
• 1