Бело-красно-белый флаг как продукт революции и его дальнейшая судьба
Бело-красно-белый флаг появился в 1917-м как символ национального и социального освобождения. Его судьба неопределенна, поскольку демократия, которую он символизирует, еще не гарантирует победы, пишет Антон Левицкий.
В белорусской националистической мифологии бело-красно-белому флагу приписывали давнее происхождение, вплоть до XIII века, как допустил однажды Михась Ткачев (см. Беларуская мова і літаратура ў школе, 5/1990). Это не совсем так. Даже если этот флаг фигурировал в политической символике и иконографии XVI—XVII веков, возник он в другую эпоху и имел глубоко модерный смысл.
Бело-красно-белый флаг был продуктом революционной трансформации общества Российской империи, частью которой являлась Беларусь.
В 1916-17 годах два архитектора, Лявон Дубейковский и Клавдий Дуж-Душевский, получили задание разработать национальный флаг. В апреле 1917 года Белорусский национальный комитет под руководством Романа Скирмунта утвердил бело-красно-белый флаг; это решение Центральная рада белорусских организаций во главе с Язэпом Лёсиком утвердила в августе. О поиске национальных цветов пишет историк Владимир Ляховский; детальный разбор истории национальных символов Беларуси делали также Игорь Ляльков (ARCHE, 1/2002) и Олег Латышонок (глава из книги «Жаўнеры БНР»).
Создание национального флага было непростым.
В окончательном выборе между несколькими проектами немалую роль сыграло, как сказал бы Владимир Ленин «революционное творчество масс»: мнение белорусских военных. Именно офицеры из нескольких вариантов выбрали бело-красно-белый.
Военные — наряду с беженцами — принадлежали тогда к наиболее политизированным и поэтому влиятельным группам. Однако новый флаг массово использовался не только в армии. Уже 25 марта 1917 года он был представлен общественности Минска на Дне белорусского значка. В декабре того же года и Всебелорусский съезд, ставший моментом рождения Беларуси как Willensnation («нация воли», к которой принадлежали бы не только «праўдзівыя беларусы», но и западнорусы, евреи, поляки и др.), происходил под бело-красно-белым и одновременно революционным красным флагом.
Флаг «вольной Беларуси» отражал борьбу за национальное и социальное освобождение.
Революция обещала автономию для разных этнических групп, отмену неравенства и новое — демократическое — понимание суверенитета. Новый флаг был тесно переплетен с этими прогрессивными идеями.
Движение за права белорусов во Второй Речи Посполитой
Эпоха революционных войн на северо-западных территориях бывшей империи завершилась Рижским миром 1921 года. Его результатом стало то, что в составе восстановленного польского государства оказалось значительное белорусское меньшинство. Оно вскоре стало объектом государственного притеснения и даже террора. Польское государство не скрывало своей цели — ассимилировать своих белорусов. Это нарушение Польшей своих правовых обязательств шло рука об руку с атакой на политическое инакомыслие как таковое, свойственное особенно режиму Пилсудского. Недаром историк Андрей Котлярчук сравнивает нынешний произвол государственного аппарата насилия в отношении граждан с тем, как Речь Посполитая обходилась со своими гражданами-белорусами.
Как и сегодня, в 1920-х годах бело-красно-белый флаг был символом стремления «людзьмі звацца» — быть равноправными участниками политической общности.
Детально разбирал иконографию мощного белорусского движения за свои права в Польше Андрей Вашкевич (см. ARCHE, 4/2007). Речь идет не только о правых течениях вроде Христианско-демократического союза. Социалисты — вроде Крестьянско-рабочей громады — тоже использовали бело-красно-белый флаг. Таким образом, он функционировал как национальный символ. С ним связаны успешные избирательные кампании, культурная работа, борьба за белорусскую школу. Даже коммунисты принимали это во внимание. К эпохе «народного фронта» — попытке объединить все антиавторитарные политические группировки — относится теперь уже широко известное стихотворение Максима Танка, в котором он прославляет бело-красно-белый флаг и «Погоню».
Национальный символ не был совершенно неизвестен и в Советской Федерации. Тогдашняя Белорусская «Рэспубліка Рад» активно искала способ вместить национальное содержание в социалистическую форму. Чтобы «артикулизировать» национальное, использовались в числе прочего и «национальные белорусские цвета». С недавних пор стал широко известным проект герба БССР, разработанный Геннадием Змудинским в 1924 году. Художник сделал щит герба бело-красно-белым. В поэме Янки Купалы «Безназоўнае» (1924) невеста — символ Беларуси — недаром носит «чырвон паясок» (см. Георгій Колас, «Карані міфаў»).
Битва за демократию: после 1988-го
Общедемократический и национальный характер бело-красно-белого флага был подтвержден в 1988 году, когда БНФ стал активно его пропагандировать. В ответ Коммунистическая партия создала для бело-красно-белого флага и герба «Погоня» репутацию соответственно нацистского и милитаристского символов. Активное участие в этом процессе принимал, например, воинственный антисемит Владимир Бегун. Отвечал на его обвинения знаток геральдики Анатолий Титов («ЛіМ» от 18.12.1987).
Ясно, что демократическое движение 1988—1996 годов, которое опиралось на поддержку 20—30% белорусов, еще раз переопределило бело-красно-белый флаг и «Погоню». Флаг утратил связь с социализмом, на тот момент дискредитированным, а «Погоня» — сословный характер. Бело-красно-белый флаг сегодня означает прежде всего доктрину свободы, индивидуализма и демократической общности равноправных граждан. Означает стремление к благосостоянию, создаваемому честным трудом, защищенным законами. Под ним сплачиваются те, кому опостылела несвобода — система зависимостей от бесконтрольного государства. Кому надоела «командная система».
Дилеммы коллаборации
Независимо от того, что демократы думают о бело-красно-белом флаге, главным аргументом для оппонентов этих символов стал факт его использования во время нацистской оккупации Беларуси. Люди, так считающие, имеют полное право на своё мнение. Можно, конечно, спросить: как так вышло, что бело-красно-белый флаг «запятнан», а Дожинки — нет? Ведь это нацисты практиковали масштабные Дожинки.
Использование коллаборационистами национальных флагов во Франции, Словакии, Литве, Эстонии и других европейских странах не привело к смене национальных символов.
Можно пытаться убедить оппонентов в споре, но надо быть готовыми проиграть его. Не удастся заставить критиков бело-красно-белого флага отказаться от своих убеждений.
Окончательно спор символов должен быть разрешен на референдуме. За такой вариант выступали Семен Домаш в 2000-м и Виктор Бабарико в 2020-м («задача — сформировать условия для свободного выбора»).
Демократы не могут выступать за другие варианты. Демократия — это управление с согласия управляемых, и национальным символом не может быть то, к чему большинство относится с неприятием и ненавистью. Сейчас социологические опросы показывают рост популярности бело-красно-белого флага и «Погони» — но им все еще далеко до окончательной победы в битве за душу республики. Точных социологических данных нет, потому что независимая социология в Беларуси запрещена, но из косвенных сведений можно сделать вывод, что сегодня, как и в марте 1995 года, сторонников бело-красно-белого флага и красно-зеленого среди белорусов почти поровну (см. «Палітычная гісторыя незалежнай Беларусі», 2-е выд., с. 118), причем многие противники Александра Лукашенко голосовали бы за красно-зеленый.
Проблема с результатами референдума 1995 года не только в том, что он был нелегитимным (нелегитимность проистекает из постсоветской привычки создавать такие путаные и непрозрачные правила, которые всё делают незаконным). И когда в Беларуси будет установлена демократическая власть, когда наше государство станет республикой не только по названию, но по сути, — новый референдум будет оправдан и, конечно, необходим. В нем смогут принять равноправное участие обе стороны: и сторонники бело-красно-белого флага, и сторонники красно-зеленого. Самое главное, что этот референдум не будет игрой с нулевой суммой. Независимо от воли большинства, все граждане смогут свободно пользоваться теми символами, которые для них в большей мере олицетворяют отечество.
Что произойдет, если бело-красно-белый флаг объявят экстремистским?
Демократическому видению будущего Беларуси противостоят сегодня люди, которые решили, что главная беда Беларуси — избыток свободы. Сто человек обратились в прокуратуру с просьбой узаконить репрессии против бело-красно-белого флага. Заявление о его возможной криминализации вызвало целый ряд позитивных комментариев. Эксперты один за другим доказывают, что такой запрет — лишь пролог к светлому будущему национального символа.
Такой безусловный оптимизм — теоретическая ошибка. Белорусские демократы уже допускали ее. Во второй половине 1990-х — начале 2000-х годов не один политик предсказал белорусскому государственному капитализму скорое падение. Будущее неизвестно, и что произойдет с бело-красно-белым флагом — станет ли он государственным, или будет забыт, — тоже.
Его будущее может быть широким и позитивным. Может и не быть. Исторические примеры были. Успокаивать нас может, конечно, судьба символа немецкой борьбы за демократию — черно-красно-золотого флага, от которого немецкое государство отказывалось дважды, в 1871 и 1933 годах. Но, как обосновывал Ницше (а с ним соглашались Фуко и Скиннер), результат борьбы непредсказуем, так как он произволен. «Праўда заўсёды закрасуе», предполагали слуцкие повстанцы. Ницше возразил бы: то, что «закрасуе», станет правдой.
Правительство Лукашенко сегодня опять тестирует свою политическую теорию. Может ли долго существовать система, которая основывается лишь на желании самосохраниться? Которую поддерживает явное меньшинство общества? Сумеет ли эта система в таких условиях выполнять свои популистские (это не негативный термин) обязанности? В 2003 году Лукашенко знал, о чем идет речь, обещая своим избирателям «еще не виданный нами уровень спроса и потребления». Традиция демократического популизма, который сформировался в годы «перестройки» и развился в политической риторике Народного фронта, дает на этот вопрос однозначно отрицательный ответ. Демократы верят в то, что консенсус, основанный на произволе, притеснении и принуждении — словом, на несправедливости, — не продержится долго. Последующие годы и будут тестом не только для Лукашенко, но и для догм демократической идеологии.
Что касается драматизма момента, он несколько преувеличен. На самом деле, бело-красно-белый флаг никогда не был «легализован» — вопреки здравому смыслу и конституции.
Теперь же репрессивное государство, которое в 2020-м ославилось на весь мир, хочет повысить «цену» инакомыслия, и эти планы имеют действительно оруэлловский масштаб.
Испытываемое годами давление, однако, не помешало бело-красно-белому флагу сохраниться. Не смогла уничтожить память о нем и античеловеческая советская система (что видно по рисункам Короткевича). Наоборот, численность людей, имеющих ту или иную эмоциональную связь с этим символом, выросла. Что касается будущего — посмотрим. «Всё не напрасно, но работает не так».
Комментарии