Не квадроберами едиными. Неформалы 2000-х рассказали, почему было опасно становиться эмо и как поедание корма из собачьей миски помогает интровертам

Быть эмобоем в Бобруйске 2007 года было опасно

Эмо — субкультура 2000-х, основанная на базе поклонников одноимённого музыкального стиля. Эмо было популярным в нулевые, но не продержалось в тренде долго, уже в 2010-х интерес к нему исчез.

Музыкальную моду в 2000-х задавали такие группы, как Fall Out Boy, My Chemical Romance, Paramore и Panic! At the Disco. Благодаря музыкальным звёздам сформировался и узнаваемый стиль эмо в одежде, причёсках и макияже: косые чёлки, чёрно-розовая цветовая гамма, эмблемы с черепами и тому подобное. В Беларуси пик популярности эмо пришёлся на 2007-2008 годы, и хотя продержался недолго, он точно запомнился. Сегодня мы беседуем с Алесем, который и до сих пор считает себя эмо.

— Расскажи, пожалуйста, в каком возрасте ты начал увлекаться эмо и как всё началось?

— Мне было 16 лет, это было лето 2007-го. Сначала я не знал, что такое эмо, просто слушал такие группы, как Психея и Origami, которые крутили на канале MTV. Потом начал называть себя ska emo или позитивным эмо, потому что тогда считалось, что эмо — это только про слезы. А я хотел отделить себя от тех, кто всегда плачет.

Павялічыць

— Как ты тогда выглядел? Носил чёрно-розовое? Красил волосы и ногти?

— Я носил арафатку, косую чёлку, которую красил в светлый цвет. Одежда была чёрная и белая. Розовое не носил и ногти не красил, потому что в Бобруйске в то время это было бы слишком. Тогда было много гопников, скинхедов, футбольных фанатов, и все они хотели найти какого-нибудь эмо и избить его. Поэтому было сложно. Самое яркое, что у меня было, — это большие кроссовки с британским флагом и разноцветные шнурки, кажется, синие и оранжевые. Вот так я выделялся, особенно в школе.

— Как на тебя реагировали в школе и в городе? Что говорили родители? Были ли конфликты с гопниками из-за внешнего вида? Выгоняли ли из школы за неправильный внешний вид?

— Мама относилась к моему внешнему виду хорошо. Когда я включал тяжёлую музыку дома, она тоже не возражала. В школе особого хейта не встречал, потому что это были 10-11 классы. Наоборот, я нравился младшим, они старались быть на меня похожими и знакомились со мной. В городе было страшно нарваться на хулиганов, и я шутил, что мы с друзьями просто знали улицы, по которым можно было безопасно добраться до дома и не столкнуться с проблемами.

А вот моя бабушка расплакалась, когда увидела у меня металлическую цепь на джинсах. Говорила мне: «Ты что, собака, зачем ты носишь эту цепь?»

— Сталкивался ли ты с мнением, что эта субкультура опасна, потому что толкает молодёжь к самоубийству? Были ли такие случаи в твоём окружении?

— Мнение, что эта субкультура опасна, до нашего города не дошло. О каких-то громких самоубийствах я тоже не слышал. Когда вышел сериал «Школа», где одна из героинь была эмо, мы поняли, что это более серьёзно. Но для эмо в Бобруйске было важно просто знать безопасные места для встреч.

Павялічыць

— Как эмо повлияло на тебя? Приносила ли субкультура дополнительную популярность среди девушек? Помогла ли в творчестве и самовыражении?

— Эмо сильно на меня повлияло. Я до сих пор называю себя эмо, когда говорю о своих музыкальных вкусах, потому что продолжаю слушать такую музыку. Она немного изменилась со временем, но смысл остался прежним.

Популярность среди девушек была, но только среди тех, кто тоже слушал похожую музыку. Если ты ходишь по городу в таком узнаваемом стиле, то тебя замечают. Так парни и девушки находили друг друга. Я познакомился с одной девушкой, которая тоже выглядела как эмо. Я заметил её, она — меня, и получился матч в реальной жизни. Без помощи программ типа Tinder.

Я на 100% уверен, что эмо помогло мне в самовыражении, я начал активно писать стихи. Эта музыка меня очень вдохновила на погружение в поэзию.

— Что ты почувствовал, когда эпоха прошла?

— Интересный вопрос. Мне кажется, что я как будто остался в этой эпохе. Но не как старик, который хочет вернуть прошлое. Я просто продолжаю слушать ту же музыку. Я видел, как всё постепенно исчезало, как молодые люди говорили, что больше не слушают такие группы, потому что это не модно. Эмо звучало как какой-то мем. Для некоторых людей того времени это было чем-то временным. Конечно, теперь они могут ходить на ностальгические эмо-концерты. Но эпоха действительно прошла, не все группы выжили, и не все слушатели остались. Многие теперь выглядят совершенно по-другому. Я немного грустил, потому что музыка менялась, и вкусы у людей менялись. А у меня — нет.

— А теперь, во взрослой жизни, чувствуешь ли ты какие-то отголоски того времени? Только ностальгия? Или только музыкальные предпочтения остались? Есть ли в гардеробе вещи того времени, например, значки или клетчатые принты?

— Я всегда прошу сделать мне косую чёлку, когда иду в барбершоп, неважно, сколько у меня волос. Есть ностальгия, часто слушаю старые песни. Но есть и новое: во всём мире эмо-музыка возвращается, набирает определённую аудиторию, сам жанр немного изменился и называется Midwest Emo. Знаю молодые группы, играющие в этом стиле, всё идёт по кругу. Значки до сих пор ношу. Одежда в клетку мне очень нравится, но сейчас её нет в моём гардеробе.

— Как ты относишься к квадроберам? Почему, на твой взгляд, на них негативно реагируют?

— Я отношусь к ним хорошо. Это нормально и естественно. Я не могу сравнить с субкультурами 15-20 лет назад, потому что это больше про детские игры. Но мы ведь тоже играли в ролевые игры, в казаков-разбойников. В то время мы не думали, что станем этим всю жизнь заниматься, как и современные дети не думают, что всю жизнь будут котиками. Это то же самое, как мы в детстве вызывали гномиков. Конечно, это дичь, но для них это нормально. Негативно реагируют взрослые, у которых не было нормального детства с разными играми и ролями. В наше время эмо было два человека в классе. Понятно, что это был выбор не всех. Поэтому очевидно, что кто-то будет критиковать и относиться негативно просто потому, что у них такого не было.

«Мы ходили ночью на кладбище, чтобы погадать и вызвать Пиковую даму»

Минчанка Екатерина, которая сейчас живет в Польше, относит себя к неформальной субкультуре с элементами готики. Готы также основываются на соответствующем музыкальном направлении, и для представителей этой субкультуры в той или иной степени характерен специфический мрачный образ, интерес к готической музыке, мистике, чёрному юмору, фильмам ужасов и эстетике смерти.

— Расскажи, пожалуйста, в каком возрасте ты начала увлекаться готикой? Чем тебя привлекла эта эстетика?

— Готикой и всеми остальными неформальными направлениями я начала интересоваться, когда мне было около 13 лет. Я пошла в театральную студию, и там познакомилась с парнем, который мне очень понравился. Он был металлистом, и меня очень заинтересовала музыка, которую он слушал. Он тогда и познакомил меня с такими группами, как Nightwish, Within Temptation, Evanescence. И они меня невероятно захватили. Особенно мне нравились клипы Within Temptation и её образы с корсетами и пышными готическими платьями. Мне очень понравилась эта тёмная, грустная романтика.

Павялічыць

— Как реагировали на твой внешний вид? Что говорили родители и родственники? Пугало ли их то, что дети устраивают фотосессии на кладбищах и увлекаются эстетикой смерти?

— В школе у меня не хватало денег, чтобы одеваться так, как мне хотелось, хотя мне очень нравилось, как выглядят вокалистки готических групп. Мою маму пугала эта субкультура, она думала, что тот, кто слушает рок, немного ненормальный. У неё были на это свои причины, ведь в то время она была довольно религиозной. Она бы просто не позволила мне так одеваться, даже если бы у меня были деньги на такую одежду.

Свою первую самую дорогую и любимую вещь — белые сапоги до колена бренда Demonia — я купила на третьем курсе колледжа. Это была моя гордость, я долго о них мечтала. До этого я также покрасила волосы в красный и чёрный цвета. Это очень не понравилось маме. Папа тоже не понимал, но ему это было нормально. А с мамой мы ссорились по этому поводу. Сильно ругались и тогда, когда у меня появилось чуть больше дырок в ушах, чем стандартные две. Ей не нравилось, как это выглядело. Во время очередной ссоры я пообещала, что это последний прокол, но потом тайно проколола ещё — и уши, и бровь, и пупок. Но она уже не замечала этого или просто молчала, поняв, что не может всю жизнь говорить мне, что и как делать.

На кладбищах ночью я тоже делала фотосессии. Тогда у нас был фотоаппарат со вспышкой, поэтому сейчас те фото выглядят смешно. Но в то время это воспринималось как «тру гот». Однажды мы с подругой ходили ночью на кладбище, чтобы погадать или вызвать Пиковую даму. Это были просто шутки, мы так развлекались. Друзья реагировали на эти забавы нейтрально, а тем, кто слишком религиозен, я просто не рассказывала, чтобы не триггерить их.

— Что лично для тебя значит этот стиль в одежде и вообще сама субкультура? Как это повлияло на твою взрослую жизнь? Может ли это как-то помочь тебе зарабатывать?

— Когда я одеваюсь как готическая мадемуазель, то чувствую себя как принцесса из мрачного мира, не такая, как все. Я не отношу себя к чистой готике, скорее, к неформальной субкультуре. Я слушаю металл, рок, дэт-метал, а не только готику. А вот электронная готика мне совсем не нравится.

Это очень хорошо повлияло на мою взрослую жизнь. Когда ты одеваешься как гот или неформал, многие люди воспринимают тебя как какого-то фрика, который делает что-то за рамками понимания. И когда привыкаешь к тому, что кто-то всегда может подумать о тебе что-то не то, когда постоянно чувствуешь давление, со временем тебе становится всё равно, что о тебе думают люди. Ты начинаешь ставить себя в центр своих желаний. Я даже слышала, что в психологии есть такие практики: чтобы почувствовать своё «я» и свои желания, ты выходишь на улицу и делаешь что-то странное, например, гуляешь с утюгом, как с собакой. Здесь что-то похожее, только с одеждой.

Готика не приносит мне больших денег. Я продаю календари, на этом зарабатываю немного, но не вижу, как можно это монетизировать. Иногда мне пишут готические интернет-магазины, чтобы я создала для них контент в обмен на одежду. Ещё я участвую в неформальных и альтернативных показах, но на бартерных условиях, например, за билет на фестиваль.

— Я так понимаю, ты в образе не только на фотосессиях, но и в повседневной жизни? Никогда не было желания кардинально изменить гардероб и стать как все?

— В повседневной жизни я тоже люблю одеваться ярко, не только в неформальный стиль. Сейчас меня привлекает ещё и винтажный стиль, мне нравится сочетать его с мрачными вещами. Когда я прихожу в офис, я тоже надеваю что-то интересное и яркое. И я бы не назвала это косплеем, потому что все вещи, которые я использую в своих творческих фотосессиях, можно увидеть и в обычной жизни. Длинные фантазийные готические платья я надеваю на фестивали или городские праздники — это не всегда удобно, но красиво. Обычная удобная одежда тоже есть в моем гардеробе. Образы для фотосессий я создаю сама: покупаю аксессуары, которые мне очень нравятся, а потом подбираю их к своему гардеробу или к тому, что мне присылают. Макияжи тоже делаю сама.

Я не знаю, может, это что-то психологическое: я продолжаю оставаться в субкультуре, потому что долгое время она была для меня недоступной. Сейчас я чувствую себя счастливой и не вижу причин от этого отказываться.

Павялічыць

— Как ты относишься к квадроберам? Как думаешь, есть ли что-то общее между этим явлением и готами, эмо и анимешниками? Почему у некоторых людей возникает негативная реакция?

— Я не понимаю, почему люди так реагируют на квадроберов. Я воспринимаю это как детскую игру: дети переодеваются в животных — что в этом плохого? Возможно, для некоторых это кажется кринжовым, потому что они не видят лиц под масками. Может быть, есть какая-то связь с анимешниками и готами, ведь это тоже когда-то выглядело необычно.

Лично я бы хотела, чтобы все эти люди отстали от квадроберов, анимешников и других самобытных людей, потому что не понимаю, почему другим так важно, как выглядит чужой человек. Я бы посоветовала этим людям заняться своей жизнью. Мне кажется, они выступают против, потому что сами никогда не имели возможности повеселиться со своими друзьями и родителями. Им всё запрещали, и они не понимают, как можно выглядеть так, как хочешь, и делать то, что хочешь.

Флешмоберы квадробили еще до того, как это стало мейнстримом

Евгений в 2009-2010 годах занимался флешмобами в Гомеле. Сейчас флешмобом называют всё что угодно, но начиналось всё с довольно строгой концепции. В переводе с английского flash — вспышка, mob — толпа, то есть внезапная толпа, группа людей, которые неожиданно появляются в общественном месте, в течение короткого времени делают что-то необычное, а затем быстро расходятся. Обычно флешмоберы организуются через интернет.

Идеология классического флешмоба придерживается девиза: «Флешмоб вне религии, политики и экономики». Движение основывается на выполнении нескольких правил: одновременное начало и завершение акции, точное соблюдение сценария, отсутствие участников на месте флешмоба до и после акции, а также кажущаяся спонтанность действия. Как движение, флешмоб недолго существовал в Беларуси, но на пике популярности даже в Гомеле акции, вроде массового пускания мыльных пузырей, могли собирать более двухсот человек.

— Скажи, с какого возраста ты начал заниматься флешмобами? Как это вообще началось?

— Точно не скажу, с какого возраста и года, потому что я вообще не помню по годам, и инстаграм не веду, поэтому всё расплывается. Это примерно 2009-2010 год. Меня позвала подруга на флешмоб. Уже точно не помню, что это было, вроде как перестрелка водными пистолетами. Мне понравилось, я вступил в группу ВК, был активен, предлагал свои мобы и в итоге стал одним из админов.

— Знали ли твои родители, чем ты занимаешься в свободное время? Как они реагировали?

— Родители не знали. С 14 лет они в целом особо не интересовались моими увлечениями. Скажем так, меня воспитала улица.

— Были ли у тебя когда-нибудь проблемы с милицией из-за каких-то акций?

— Таких проблем не было ни разу.

Павялічыць

— Как всё закончилось и что ты чувствовал в связи с этим? Помнишь свою последнюю акцию?

— Всё закончилось как-то странно. Некоторые люди отделились из-за внутренних конфликтов и начали делать мобы отдельно. У меня тогда ещё была музыкальная группа, поэтому я просто переключил внимание туда, и всё. Нельзя сказать, что флешмобы отнимали у меня много времени. Скорее, это была возможность весело провести время раз в неделю-две. Моя последняя акция была аймобом (это значит, я участвовал один). Я стоял два часа у универмага с табличкой «улыбнись». Было прикольно. Помню, какой-то дядя даже купил мне газировки.

— Почему ты вообще занимался флешмобами и как это повлияло на тебя во взрослой жизни? Что это тебе дало?

— Я занимался флешмобами, потому что это было полезно для моего интровертного характера. Когда приходишь на флешмоб, ты не знаешь, сколько людей будет и будут ли вообще. Твоя задача — прийти в назначенное время, сделать действие и уйти. Никто ни с кем не здоровается до начала моба. И вот ты приходишь на супероживлённое место, достаёшь из рюкзака собачью миску и две минуты стоишь на коленях, ешь из неё. Смотреть можно только в миску, а не по сторонам. Ты не знаешь, есть ли ещё кто-нибудь или нет. Знаешь, такое тренирует нормально.

— В Минске тоже была похожая акция — ели кошачий корм на Комаровке. Получается, флешмоберы квадробили ещё до того, как это стало мейнстримом. Расскажи, как вы начали ездить по городам? Какая акция была самой дикой?

— Мы начали ездить по городам, потому что было ощущение, что Гомель уже привык к мобам. Хотя, скорее всего, нам так просто казалось, потому что мы в этом участвовали. Кто-то предложил поехать в ближайшие маленькие города: в Мозырь, Речицу — и устроить там моб. Ездили, конечно, самые упёртые моберы, но человек 15-20 было. Самая дикая акция, наверное, была с мисками. У нас было много подростков и детей, поэтому что-то совсем жёсткое мы не делали.

— Если бы флешмобы возродились в наше время, ты бы присоединился?

— Сейчас с удовольствием бы поучаствовал, но пока не представляю, как это организовать. Нужна какая-то община.

Павялічыць

— Как ты относишься к квадроберам? Почему, на твой взгляд, на них такая негативная реакция?

— Я отношусь положительно. Для каждого предыдущего поколения увлечения следующего всегда кажутся чем-то глупым. А когда разрыв в два поколения, то вообще пропасть. Чем бы ребёнок ни тешился, лишь бы не вешался. Нужно быть открытым к новым явлениям, тогда будет лучшее взаимопонимание с детьми, да и нервных клеток до старости больше останется.

Наверное, чтобы понять ребёнка или подростка, который занимается чем-то необычным и на первый взгляд странным, стоит в первую очередь начать интересоваться его делами, чувствами и переживаниями. Гораздо хуже, если единственным увлечением молодёжи становятся вейпы, алкоголь или наркотики. В любом случае, желаю читателям больше понимания со своими детьми или родителями. Когда мы обсуждаем то, что нам непонятно и беспокоит нас, мы можем найти общий язык.

• 0
• 0
• 0
• 0
• 0
• 0
• 0
• 0