«Новые сокамерницы Ольгу побаивались». Что известно о молодой сотруднице отеля, которую обвиняют в попытке захвата власти
Ольга Петух — одна из 18-ти фигурантов дела, связанного с попыткой поджога дома Гайдукевича. На судебном процессе 29-летняя женщина выглядит спокойной и уравновешенной. Бывшая сокамерница Ольги рассказала, как к ней регулярно отправляют подсадных, чтобы те разведали детали дела, как она их вычисляет и какие принципы помогают выжить за решеткой.
Вину не признает, с сокамерницами осторожна и осмотрительна
Бывшую сотрудницу гостиницы «Европа» Ольгу Петух обвиняют по 5 уголовным статьям, среди которых «терроризм», «заговор с целью захвата государственной власти», «насилие в отношении сотрудника органов внутренних дел». Ее схватили 13 августа 2021 года и содержат в СИЗО-1. Своей вины женщина не признает. Какую роль ей отвело КГБ в деле, связанном с попыткой поджога дома Гайдукевича, пока неясно. В нем фигурирует много бывших силовиков.
Бывшая узница Володарки, попросившая об анонимности, просидела с Ольгой Петух в одной камере почти четыре месяца и стала с нею близкой подругой. По ее словам, Ольгу отличают высокая самодисциплина, ежедневные занятия спортом, забота о внешнем виде.
«Меня привели в камеру, когда заключенные были на прогулке. Ольга зашла в камеру последней. Ее всегда с прогулки приводили последней. Она бросилась в глаза рыжими длинными волосами, красивой фигурой и натренированным телом. Внешностью Ольга цепляет людей», — вспоминает ее бывшая сокамерница.
Ольга несколько недель присматривалась к новой соседке, держала ее на дистанции, общалась осторожно.
«К новым людям она всегда относится осторожно, так как к ней часто подсаживали «уток», пытавшихся расспросить, что она думает о деле, почему не признает вину, обратится ли за помилованием, если ее осудят. Ольга вообще никому ничего не говорила о деле».
Бывшая сокамерница рассказывает, как они вычисляли подсадных.
«По поведению видно, что за человек. Если обращается ко всем с одним вопросом и не один раз, ее отгоняют, мол, не хотим говорить, а она назойливо продолжает выспрашивать, то становится понятно, кто она. Таких людей часто вызывают из камеры на несколько минут, чтобы, якобы, сообщить о каком-то рапорте, но все знают, что этот человек ничего не нарушал, чтобы на него составили рапорт. Это выдавало подсадную».
В шутку называли наблюдателем за кипящей водой
Бывшая политзаключенная замечает: даже в судебной клетке Ольга сидит нарядная: волосок к волоску, аккуратные брови.
«За решеткой молодая женщина делает все, чтобы вернуть хоть какую-то нормальность жизни.
Ольга ежедневно делала упражнения на пресс, ела по часам, следила, что есть и сколько, поэтому хорошо выглядит», — вспоминает собеседница.
Ольга говорила ей, что на свободе никогда не занималась спортом, так как на него не хватало времени. Незадолго до того как ее схватили, стала ходить на занятия боевых единоборств.
«Из-за натренированного тела новые сокамерники Ольгу побаивались. Она в шутку говорила, что ее обвиняют в нанесении тяжких телесных повреждений. Ольга на самом деле выглядит так, что страшновато подходить, казалось, что у нее крепкая хватка. Сама она говорила, что до неволи так не выглядела. Мы в шутку называли ее наблюдателем за кипящей водой. Утром она поднималась первой, чтобы приготовить девочкам чай».
Не думает, что выйдет на свободу досрочно
Ольга длительное время работала арт-директором Минской гостиницы «Европа», и эта работа ей нравилась. Она любит танцевать. Когда было время, заглядывала на улицу Зыбицкую. Молодого человека у нее не было.
Ольге в письмах родные присылали фотографии, и за время неволи их набралась целая стопка.
«Ольга показывала на снимках свою семью, дом, свадьбу сестры. Наши беседы она называла щебетанием. Перед моими судами я приходила к Ольге обниматься. Мне казалось, что без меня ей будет одиноко», — рассказывает ее бывшая сокамерница.
Ольга переживает за родителей, а, расчувствовавшись, сетует, что у нее самой нет семьи и что была карьеристкой. Но такие моменты были очень редкими.
«Когда ей вешали новые статьи или доводили, что ее вина полностью доказана, она отвечала: Это какой-то сюр, как на это можно реагировать, потому что это неправда».
Ольга старается не думать, что на свободу выйдет досрочно.
«Все надеются, что их выпустят раньше, но когда там сидишь, то тебе кажется, что уже никогда ничего не изменится, — замечает собеседница. — Поэтому Ольга не верит, что выйдет через 2 или 3 года. Морально она себя готовит, что будет сидеть весь срок.
Это правильно. Если ее выпустят через 2 года, она этому будет очень рада. Но если будет надеяться, что ее выпустят через два или три года и этого не произойдет, то ей морально будет очень тяжело».
Одного взгляда хватало, чтобы человек замолчал
Бывшая политзаключенная говорит, что поведение охранников в сторону заключенных женщин было корректным. По ее словам, если к ним относишься без агрессии и стараешься не привлекать к себе внимания, то и они будут адекватными. Такая методика работает с женскими камерами.
По ее словам, охранники за 19 месяцев изучили Ольгу и без повода старались не трогать.
«Она может постоять за себя, дать отпор. Ее взгляда хватит, чтобы человек замолчал и отцепился. Если ей что-то было не по вкусу, то она смотрела холодным взглядом, серьезным, даже ледяным. Как-то у нас была девочка, которая всем не нравилась, так на нее иногда Ольга так смотрела. Я видела ее глаза. Они были не злые, но очень холодные».
Если в небольшой камере было шестеро заключенных, они уживались между собой. Быт у них был отлажен.
«Человек ко всему привыкает. Первые две недели тебе кажется, что ты не сможешь в таких условиях жить. Через месяц обстановка уже выглядит не самой худшей», — говорит собеседница.
«У нас была холодная вода. Каждый день мыли пол, убирали туалет. Поочередно стирали вещи в тазу. Каждый вечер ходили в «душ», который мы называли СПА. То есть мылись в умывальнике в холодной воде. Намыливались губками для мытья посуды. Они хорошо пенятся и не много дают влаги. Ими было хорошо с себя стирать пену. Так было удобно в тех условиях. У каждого была своя губка».
Давно не была в людских условиях и привыкла к реалиям неволи
Еженедельно заключенных камерами водили в душ, который назывался «баней». На помывку отводилось 15 минут. Вода текла из трубы потоком.
«Ольга так давно не была в нормальных людских условиях, что привыкла к реалиям неволи, — объясняет собеседница. — Если долго там сидишь, то забываешь, что человек должен ходить один-два раза в день в душ. Подстраиваешься, свыкаешься с реальностью, мол, было и другое, а может его и не было вообще. Размываются границы. Это защитная реакция мозга, чтобы не сойти с ума. Чтобы не думать, что ты сделал бы, если был на свободе. Так немного легче».
Ольга в заключении бережет свои длинные волосы.
«В неволе волосы на вес золота. Мне казалось, что Ольга растит косу, чтобы выйти на свободу с густой косой по пояс».
Шконку считает личным пространством и не позволяет садиться на нее
В сентябре 2022 года шестиместная камера становилась переполненной. В ней бывало по 7-8 узниц.
«Мы не знали, как уживаться, что делать для этого. Некоторые спали на полу. На шконках нижнего яруса постоянно кто-то сидел. На моей сидели всегда, так как она была удобна. Ольга не позволяла сидеть на своей, так как считала ее своим личным пространством. Исключение было только для меня», — рассказывает девушка.
Выживать в переполненной камере было морально тяжело.
«Когда у тебя нет двух квадратных метров личного пространства, это напрягает, не дает покоя. Нам не хватало воздуха. Было проблематично хранить вещи. Заваривать чай. От этого некуда было деться. Когда поток заключенных закончился, жизнь в нашей камере нормализовалась», — рассказывает бывшая заключенная.
Ольге отказали в свидании с родителями. Поездки на судебные заседания ее утомляют.
***
18-ти фигурантам дела, связанного с попыткой поджога дома Гайдукевича, предъявлены обвинения по 14 уголовным статьям. Среди них «заговор с целью захвата власти», «терроризм», «создание экстремистского формирования», «насилие в отношении государственного и общественного деятеля», «незаконные действия с оружием и боеприпасами». Подсудимым грозят длительные сроки заключения.
По данным КГБ, дом Гайдукевича собиралась поджечь семья Войцеховских: супруги Виталий и Ольга, их сын Владислав и его жена Анастасия.
Среди заключенных также Павел Чихинский — 44-летний следователь из Барановичей, 39-летний Эдуард Пестрак — инструктор спецназа.
51-летнего Вадима Прокопьева, бывшего минского ресторатора, а ныне общественного деятеля и политика судят заочно.
Делом занималось КГБ. Минский суд рассматривает дело с 6 марта.
В нынешней его версии основной фигурант дела экс-ресторатор Вадим Прокопьев якобы собирался захватить власть, создав группировку заговорщиков, распределив между ними обязанности и во время выборов собирался действовать.
«Наша Нiва» — бастион беларущины
ПОДДЕРЖАТЬ
Комментарии