«Это ситуация выбора Софи». После обращения родственников политзаключенных к мировым лидерам в соцсетях началась дискуссия
Родственники политзаключенных и бывшие политзаключенные опубликовали обращение к мировым лидерам с призывом «к более решительным действиям по освобождению» жертв лукашенковских репрессий. Многие расценили это как очередную попытку торговли политзаключенными. Даже среди родных политзаключенных нет согласия, стоит ли идти на это — в соцсетях развернулась дискуссия. Посмотрели на аргументы сторон.
Андрей Шарендо, муж политзаключенной Полины Шарендо, которая третий год за решеткой, считает, что эта инициатива создана только с одной целью — создать почву для переговоров Запада с Лукашенко.
Он считает, что на эти грабли уже наступали.
«Лукашенко вытянет из любых переговоров максимум для себя и снова обманет.
Я буду рад, если кого-то из политзаключенных удастся освободить, но вместо одного освобожденного будут набраны десятки новых заложников. Понимаю боль и отчаяние родственников, подписавших это обращение. Но, к сожалению, вас просто используют», — пишет он в соцсетях.
Популярна мысль противников переговоров, что этим письмом родные политзаключенных «лишь побуждают режим к набору новых заложников и продолжению пыток (мол, вот — работает наша тактика по пыткам и набору заложников, потому что они требуют торговли)».
Татьяна Хомич, сестра Марии Колесниковой, не исключает, что так и будет, что будут набирать новых, но, пишет она, новые посадки продолжаются более двух лет, независимо от этих действий. И «это не повод ничего не делать и не пытаться освободить тех, кто уже сидит годами».
Игорь Ильяш, муж заключенной журналистки Екатерины Андреевой, проводит параллели с освобождением политзаключенных и пленных.
«Освобождение бойцов «Азова» в результате тайных переговоров с РФ — это предательство со стороны руководства Украины? Заставил ли этот обмен Украину отказаться от борьбы и согласиться с оккупацией своей территории? Освобождение солдат из российского плена снизило моральный дух в ЗСУ и в украинском обществе? Обмен азовцев на Медведчука укрепил режим Путина?» — пишет он в фейсбуке.
Он считает, что «переговорные процессы бывают разные, в том числе с соблюдением базовых принципов и ценностей».
«Расскажите мне, кто пострадал после освобождения Груздиловича или Херше? Это спровоцировало новую волну репрессий? Привело к легитимизации режима, укрепило позиции официального Минска?.. Если я не ошибаюсь, то ничего не изменилось абсолютно, кроме того, что два человека больше не за решеткой. А почему таких случаев не должно быть 10, 20, 100, 200?»
Шарендо обращает внимание на недостатки подобной аналогии.
«Бойцов «Азова» поменяли на других пленных. А не на признание оккупированных территорией, и не на сдачу своих интересов. У нас не на кого менять политзаключенных, кроме сдачи своих убеждений и признания поражения. Лукашенко нужны только снятие санкций, его легитимизация и признание нашего поражения. Вы готовы пойти на это?» — спрашивает Шарендо.
Противники переговоров с режимом обращают внимание, что после освобождения Херше посол Швейцарии вручил Лукашенко грамоты, и это, возможно, добавило к легитимизации режима.
Татьяна Хомич считает, что хоть грамотами, хоть другими вариантами, но надо что-то делать.
«Что тогда остается? Ничего не делать? Ждать? Сколько еще? Мы в 2020-м говорили, что никто свои сроки не отсидит. Если есть такие варианты с грамотами и другими публичными и непубличными шагами, и это приводит к освобождению хотя бы нескольких людей, то нужно пытаться», — пишет она.
Марина Адамович обращает внимание, что власти, развязавшие этот террор, молча наблюдают за страданиями и унижением своих жертв.
«Если уж выступаем в роли просителей, то должны выслушать условия победителей. Кстати, если проситель — проактивная позиция, то я пас», — пишет жена заключенного политика Николая Статкевича.
Редактор Федор Павлюченко озвучил растерянность по поводу того, к чему призывают подписчики обращения, каких решительных действий ждут от мировых лидеров.
«Несколько раз прочитал внимательно ваш текст и не понял, что вы предлагаете», — пишет он.
Ольга Ивашина, жена заключенного журналиста Дениса Ивашина, уточнила, что это
«любые действия, которые позволит совесть, гуманизм, демократические и общечеловеческие ценности, вплоть до начала переговоров по поводу освобождения политзаключенных».
«Переговоры с террористами об освобождении заложников ведутся в цивилизованных странах. А насчет новых пленных, так конвейер и сейчас не останавливается, ежедневно десятки задержанных», — пишет в обсуждении Ольга Ивашина.
Открытым остается вопрос, что на этот счет думают сами политзаключенные. «Очень жаль, что вы не поддерживаете принципиальную позицию вашего мужа Дениса в этом вопросе. Рад буду, если вам удастся его выкупить и вы снова будете вместе», — пишет муж несгибаемой Полины Шарендо жене несгибаемого Дениса Ивашина.
«Трудность ситуации в том, что кому-то посчастливится, и он/она будет выкуплен/а. А другие, не достаточно знаменитые и известные, распиаренные — будут сидеть дальше, будут браться молодые, напуганные, неподготовленные. Кто будет решать, спасать кого конкретно? Это ситуация выбора Софи. Ситуация, в которой якобы есть выбор, но выбора нет, так как сама ситуация ненормальная», — считает Наталья Рак.
«Политзаключенные — это не корень проблемы, а последствия. И, чтобы увидеть всех политзаключенных на свободе, нужно решать проблему», — пишет правозащитница Марина Косинерова.
Комментарии