Китай истратил на «Один пояс, один путь» триллион долларов. Но аттракцион невиданной щедрости, кажется, закрывается

Замедление глобальной экономики в сочетании с ростом процентных ставок и высокой инфляцией поставили страны в затруднительное положение в плане выплаты долгов Китаю. Десятки миллиардов долларов кредитов оказались неэффективными, и многие проекты развития прекратились. Многие экономисты и инвесторы говорили, что китайская практика кредитования вызвала долговые кризисы в Шри-Ланке и Замбии.

Почти десятилетие власти давили на китайские банки, чтобы они выдавали больше кредитов. Но сейчас китайские чиновники обсуждают более консервативную программу, которая во внутренних дискуссиях получила название «Один пояс, один путь 2.0». Эта программа будет более строго оценивать новые проекты для финансирования.

Глава Китая Си Цзиньпин однажды назвал инициативу «проектом века», но стало очевидно, что программа слабо учитывает изменения мирового порядка. На ноябрьской встрече с высокопоставленными чиновниками Си отметил, что международная среда для «Пояса и пути» становится «все более сложной», и подчеркнул необходимость усиления контроля за рисками и расширения сотрудничества.

Китайские банки уже резко сократили кредитование новых проектов в странах с низким уровнем дохода, сосредоточившись на очистке существующих кредитных портфелей.

По словам экономистов, почти 60% внешних займов Китая сейчас принадлежат странам с финансовыми трудностями, по сравнению с 5% в 2010 году.

Китай начал сотрудничать с другими кредиторами, чтобы облегчить ситуацию текущей долговой трясины. Для этого Пекину пришлось отказаться от своего давнего сопротивления сотрудничеству с международными институтами, такими как Парижский клуб.

Этот процесс может заставить китайские банки принять убытки, против чего они давно выступают. На протяжении многих лет Пекин предпочитал продлевать сроки погашения проблемных кредитов. Эта стратегия рискует продлить проблемы с задолженностью, а не решить их.

Пекин также уменьшил градус риторики в государственных СМИ. В то время как ранее он рекламировал экономические преимущества китайского кредитования для стран-получателей, теперь он делает акцент на управлении рисками и улучшении международного сотрудничества. Китай пытается скорректировать курс.

Но в чем проблема? Более 10 лет назад Китай увидел возможность для своих государственных финансовых институтов расширить охват и получить лучшую отдачу от своих денежных средств через инвестиции за рубежом.

Власти призвали кредиторов финансировать такие проекты, как шахты и железные дороги, чтобы дать возможность развивающимся странам, и имеют природные ресурсы, лучше обеспечивать китайский рынок и создавать рабочие места для китайских подрядчиков.

После прихода к власти в 2012 господин Си расширил эти усилия и продвигал инициативу в рамках своего плана по расширению китайского влияния и созданию рынков для китайских товаров.

В 2015 году, когда обвал фондового рынка в Китае снизил внутренний спрос, Пекин использовал инициативу для экспорта товаров, которых в стране было чрезмерно, таких как сталь и текстиль. Китайские банки часто требовали от стран, получавших выгоду от их финансирования, заключать договора с китайскими поставщиками и производителями.

Всего за десять лет, согласно МИД, Китай потратил около 1 триллиона долларов в виде кредитов и других средств на проекты развития почти в 150 странах, таких как Эквадор и Ангола. Китай впервые стал крупнейшим официальным кредитором в мире.

По мнению аналитиков, американские государственные учреждения сейчас выделяют грантов и займов в 2 раза меньше китайцев.

Кредитование вызвало претензии в Вашингтоне по поводу того, что Китай перегружает страны дорогими долгами.

До 2017 года руководители китайских банков жаловались в Пекин на то, что их просят финансировать проекты, у которых мало перспектив прибыли. Некоторые кредиторы угрожали прекратить поддержку определенных проектов, если только регулирующие органы не позволят им объяснить, что эти займы были сделаны «в соответствии с политикой», поэтому банки не будут нести ответственность за дефолты.

Китайские банки, которые стимулировали власти, давали кредиты странам с ограниченными возможностями их погашения. В Шри-Ланке портовый проект, поддержанный китайскими деньгами, не сумел создать достаточное количество трафика для обслуживания долга.

Пакистан отставал от оплаты электроэнергии новыми китайскими энергетическими проектами, что привело к дефициту электроэнергии.

Многие страны-заемщики также накопили задолженность у частных рыночных кредиторов, которые таким же образом увеличили кредитование развивающихся стран.

Китайские кредиторы начали пролонгировать старые кредиты и раздавать новые, чтобы удержать проблемных заемщиков. Они продлили графики платежей и продлили льготные периоды, чтобы еще больше облегчить трудности с оплатой, хотя этого часто было недостаточно.

Пакистан получил около 23 миллиардов долларов в виде новых кредитов из китайских источников в период с 2017 по прошлый год — это финансирование, предназначенное для укрепления валютных резервов и кредитных рейтингов страны, чтобы расходы на обслуживание долга не выросли. Пакистану все равно пришлось обратиться за помощью к Международному валютному фонду.

Китайские банки часто настаивали на том, чтобы заемщики обещали исключить китайские займы из реструктуризации в стиле Парижского клуба. Этот подход гарантировал бы, что в случае дефолта долги Китаю будут выплачены в первую очередь. Но почти три четверти китайских кредитных контрактов исключают такой подход.

Летом 2020 года потребовалось шесть недель круглосуточных переговоров между G-20, парижским клубом и Китаем, чтобы заставить Пекин достичь технического соглашения о присоединении к общей концепции. Господину Си понадобилось еще несколько недель, чтобы подписать.

Китай согласился исходя из убеждения, что китайским кредиторам будет лучше защищать свои интересы, если они будут координировать свои действия с другими кредиторами. Для некоторых в Пекине общая концепция стала «спасением лица» и выходом из давнего сопротивления вступлению в Парижский клуб.

Министерство финансов Китая, владеющее частями крупных китайских кредиторов, таких как «Китайский банк развития», по-прежнему опасается разрешать банкам нести убытки по своим кредитам, особенно в то время, когда банки находятся под пристальным вниманием из-за глубокого спада на китайском рынке недвижимости.

Некоторые представители Народного банка Китая призывают власти быть более гибкими в переговорах о реструктуризации долгов. Они призывают китайские власти к действиям в условиях быстрого повышения ставки Федеральной резервной системы США. Повышение ставки в США вызывает рост стоимости доллара и делает обслуживание иностранных долгов дороже для развивающихся стран.

Китай продолжает переговоры с участием кредиторов в Чаде, Эфиопии и Замбии, которые некоторые китайские чиновники рассматривают как тест для нового подхода.

Китайские кредиторы изначально отказались участвовать в переговорах о реструктуризации долгов Замбии после того, как в конце 2020 года она объявила дефолт по международным облигациям на 3 миллиарда долларов. Все изменилось несколько месяцев назад, когда Китай вместе с Францией стал сопредседателем комитета кредиторов Замбии.

Этим летом комитет быстро достиг соглашения о выделении 1,4 миллиарда долларов экстренного финансирования МВФ. Сейчас ведутся переговоры о заключении сделки по реструктуризации внешнего долга Замбии в размере 17 миллиардов долларов, треть которого принадлежит 18 китайским кредиторам.

Полное отступление от «Одного пояса, одного пути» маловероятно. Си, стремящийся продлить свое господство на третий срок, по-прежнему считает, что инициатива играет важную роль в продвижении роли Китая на мировой арене, исходя из последних его выступлений.

Несмотря на все проблемы, за последнее десятилетие инициатива сумела вовлечь больше стран в орбиту Пекина, и многие страны-реципиенты голосовали в ООН так, как и Китай. Меньшая доступность китайских кредитов может привести к тому, что Китаю будет сложнее конвертировать займы в политическую лояльность.

• 15
• 5
• 2
• 7
• 2
• 6