Как 398 евро превратились в 5 миллионов. Дело Апсита: кому и почему подыграли расследователи?
Бизнесмена Эдуарда Апсита, который мог существенно поддерживать белорусские фонды солидарности, обвинили в махинациях и связи с Пригожиным. Изучив документы, «Наша Ніва» пришла к выводу, что обвинения совершенно не обоснованы. Начиная проверку, мы допускали, что документы могли быть подброшены расследователям лукашенковскими спецслужбами, чтобы дискредитировать «Байсол», однако Артем Горбацевич пришел к выводу, что следы ведут в другую, неожиданную сторону.
Месяц назад «Белорусский расследовательский центр» опубликовал расследование о белорусском бизнесмене Эдуарде Апсите, крупном игроке на белорусском клининговом рынке, основателе компании «Чистый мир».
Журналисты нарисовали образ Апсита как очень коррумпированного предпринимателя, который нечестно зарабатывал деньги в Беларуси, России и Украине, загадочно избегая ответственности за взятки и кражи.
В чем БРЦ обвинил Апсита
Обвинения Эдуарду Апситу были предъявлены следующие.
— Его компания якобы украла 5 миллионов долларов на тендере обслуживания Брестского локомотивного депо, а прокуратура все знала, но не стала возбуждать уголовное дело.
— Его компании якобы нечестно побеждали на тендерах в том числе с помощью взяток, а также симулируя конкуренцию между собой.
— Связанные с ним компании якобы участвовали в картельных сговорах с компаниями Пригожина в России, а также сотрудничали с российским Минобороны.
— Через латвийский банк Апсит «отмыл» заработанные преступным путем деньги.
Вскоре после первого расследования вышло второе.
«Минимальное условие заглаживания вины»
После первого видео «Белорусский расследовательский центр» опубликовал еще одно. В нем озвучили информацию о том, что якобы через доверенных лиц Эдуард Апсит за два года (2021-2022) поддержал фонд солидарности «Байсол» в общей сложности на 97 тысяч евро. Эти деньги шли на помощь политзаключенным и их семьям.
В благодарность «Байсол» якобы выдал Апситу официальное письмо с подтверждением факта финансовой поддержки, и это письмо впоследствии было использовано бизнесменом для того, чтобы его близкие родственники получили гуманитарные ВНЖ в Литве.
БРЦ назвал ситуацию некрасивой схемой «донаты взамен на легализацию в ЕС» между Фондом белорусской солидарности и сомнительным бизнесменом. БРЦ задал моральный вопрос, допустимо ли такое сотрудничество.
«Если посмотреть на ситуацию так, как это делает суд, то минимальное условие искупления вины обычно за экономические преступления — это возмещение ущерба. Как мы рассказывали в расследовании, на одной только схеме в железнодорожном депо компании Апсита накрутили около 5 миллионов долларов сверх договоренной изначально цены, а в латвийском банке у него арестовали более 70 миллионов евро по подозрению в отмывании денег от преступной деятельности. Так вот, мог ли Апсит, пожертвовав 97 тысяч демократическим силам, заслужить индульгенцию?» — спрашивал у зрителей Станислав Ивашкевич, руководитель «Белорусского расследовательского центра».
С учетом того, что Апсит — известный в Беларуси человек, а выдвинутые обвинения серьезные, «Наша Ніва» проверила их по порядку и обнаружила, что они не находят подтверждения, а преступлением называется то, что им не является в принципе.
Это породило у нас вопросы насчет источника информации об Апсите, а также и целей слива. Вы увидите, как мы пришли к выводу, что они были многоходовыми.
Дьявол в четырех нулях
Магистральное обвинение, озвученное «Белорусским расследовательским центром», в том, что Эдуард Апсит якобы украл на тендере БЖД 5 миллионов долларов (задокументированная цифра 9 363 500 белорусских рублей), а прокуратура этот факт покрыла, хотя факт завышения цен выявил один из работников железной дороги и написал заявление.
Журналисты приводят в качестве доказательства ответ прокуратуры на давний запрос одного из активистов.
Если же ознакомиться со всем видимым текстом документа, то можно прочитать, что завышение цены выявил сам контрольно-ревизионный отдел БЖД, в результате чего заставил компанию «Чистый мир» перечислить 9 363 500 рублей обратно на счет госкомпании: «[…] произведена корректировка необоснованно уплаченной ООО «Чистый мир плюс» в соответствии с дополнительным соглашением суммы в размере 9 363 500 рублей в пользу филиала РУП».
Таким образом, компания «Чистый мир» не присвоила эти деньги, а вернула по требованию железной дороги. Но есть и другой момент.
Расследователи не учли, что по состоянию на 19 февраля 2016-го, когда и проводилась проверка, те самые 9 363 500 белорусских рублей, которые называются 5 миллионами, в реальности были всего $450 долларами, или 398 евро. Потому что деноминация в Беларуси прошла летом 2016-го.
«Белорусский расследовательский центр» ошибся в нулях, так как посчитал эту сумму по курсу после деноминации.
Сумма 398 евро для компании масштаба «Чистого мира» — это скорее бухгалтерская ошибка.
Таким образом, главное обвинение «Чистого мира» распадается во всех двух составляющих — и в части направления движения денег, и в части их суммы.
«Фиктивные тендеры»
Вторым пунктом обвинения расследователей стало то, что, якобы, компании Апситов обманом побеждали в тендерах, создавая фальшивую конкуренцию — как пример, расследователи демонстрируют один тендер от 2016 года на техническое обслуживание Республиканского клинического медицинского центра.
Журналисты утверждают, что нашли 9 таких тендеров, но не дают на них ссылок и не называют деталей, рассказывая только об одном этом кейсе.
«Госзаказ забрала компания «Чистый мир плюс», его цена 292 160 евро, предложение конкурента всего на какие-то 388 евро выше. Но этим конкурентом была «Управляющая компания Фасиликом». То есть связанные друг с другом фирмы имитировали конкуренцию на торгах. Мы нашли девять таких, по сути, фиктивных закупок», — говорится в фильме БРЦ.
Резюмируется, что «в результате фиктивных торгов цена снизилась лишь на 0,1%».
Однако на сайте госзакупок мы нашли, что описание тендера в фильме не соответствует действительности.
(Непосредственную ссылку предоставить невозможно через интерфейс сайта, но любой пользователь может найти тендер по этому адресу, введя УНП медицинского центра и клининговой компании «Чистый мир плюс», или отыскав по номеру AU20160928078786.)
В реальности тендер проходил в форме аукциона — каждый участник предлагал более низкую цену и видел цену конкурентов.
В нем хотели участвовать пять компаний, допущены были четыре, а пришли на него три. Компании Эдуарда Апсита конкурировали с государственным РУП «Белэз», принадлежащим Управлению делами Лукашенко.
А стартовая цена была не 620 тысяч, а 716. Возможно, расследователи просто не разобрались, что это была закупка в форме аукциона, а не в форме конкурса предложений.
И, в итоге, цена была не накручена, а снижена с первоначальных 716 до 539 тысяч рублей. Фактическая цена контракта в итоге составила 619 тысяч рублей с учетом так называемой ценовой преференции (это механизм, который защищает местные компании через специальную льготу в 15%, если услуги или товары произведены на территории Беларуси, а не поставлены из-за рубежа).
Один шаг на аукционе был 716 рублей — 0,1% от суммы. Цены на таком аукционе движутся вниз: кто предлагает более выгодную.
Двигаясь по 716 рублей за ставку, конкуренты доторговались до 539 (619) тысяч. Дальнейшее снижение цены «Белэз» посчитал коммерчески нецелесообразным и не стал перебивать ставку «Чистого мира плюс».
Таким образом, государственное учреждение заплатило меньше, чем было готово изначально, на 97 тысяч рублей, или на 15%.
Расследователи не залезли в архив тендеров или не разобрались в его содержании, привели факт о двух аффилированных компаниях и назвали тендер «фиктивными закупками».
Но аукцион, как мы указали выше, был не фиктивным, а реально конкурентным. Что касается участия двух аффилированных компаний в тендере, то это не запрещено белорусским законодательством.
В чем смысл ходить на аукционы двумя компаниями, «Нашай Ніве» объяснил бизнесмен, опытный в борьбе за государственные тендеры.
«Аукцион — самая честная форма государственных тендеров, при ней все видят цены конкурентов и побеждает самое низкое предложение. Там ты можешь сыграть нечестно, только каким-то образом не допустив конкурентов, но это почти невозможно», — объясняет наш собеседник, участвовавший в сотнях государственных торгов.
«В действиях Апсита я вижу обычную перестраховку, — говорит он. — Вы видите, что конкуренция на рынке была довольно маленькая. Мало кто был тогда таким же большим и мог играться на понижение на государственных аукционах, оставляя себе приемлемую выгоду. И он, как центральный игрок рынка, страховал свое время. Если мы допускаем, что на аукцион никто не появится, кроме тебя, то он не состоится. Будет объявлен новый, там будет то же самое, потом еще один, и только потом клинике будет разрешено провести закупку из одного источника.
Это все время, которого часто нет ни у компании, ни у заказчика.
Страхуя это, ты идешь на тендер двумя своими компаниями, чтобы он состоялся. Это заведенная практика, и «госы» часто сами просят: «идите двумя своими компаниями, чтобы мы провели тендер с первого раза». У них временные рамки на использование бюджетов. Если они не уложатся, они не потратят», — объясняет бизнесмен.
«Также иногда на аукционы ходят двумя своими компаниями, потому что по более высокой цене тебе будет выгоднее в этот момент выполнить контракт одной компанией, по более низкой цене — другой компанией.
Также в законах есть норма, что если победитель торгов не может выполнить контракт, то он переходит к компании, занявшей второе место. Думаю, в данном случае имела место одна из таких перестраховок», — добавил другой бизнесмен.
Резюмируем, что описанный расследователями кейс не был ни незаконным, ни неконкурентным.
Мойщик Кремля
Еще одним забросом в сторону Эдуарда Апсита было то, что он якобы замешан в картельном сговоре на российском клининговом рынке в паре с Евгением Пригожиным. А также то, что Апсит связан с исполнением тендеров в российских казармах в оккупированном Крыму и в Кремле.
В 2017 году Федеральная антимонопольная служба России выявила картельный сговор на закупках в интересах российского Минобороны.
Смысл в том, что участники тендеров договаривались не конкурировать на закупках, чтобы оставить большие цены. Так компании делят рынок и получают лучшие цены за услуги.
Одна группа замешанных в сговоре компаний в итоге принадлежала Пригожину, вторая — некой Людмиле Чокорой.
Расследователи говорят, что суть в ней. Она звено, так как Чокорая некогда работала на «Фасиликом» — российскую компанию Апситов, которой принадлежат торговые знаки «Чистый свет» и «Чистый свет. Мы делаем мир чище».
«Наша Ніва» обнаружила, что и это не так.
Чокорая связана с Апситами лишь тем, что некогда ее старая компания «Интегрити Сервис» была одной из многочисленных франчайзи «Чистого света».
Франчайзинг работает так: есть большая успешная компания, которая хорошо продает свои товары или услуги через совершенные методы управления, высокое качество и имеет узнаваемый бренд.
И с течением времени мелкие компании из этой же сферы могут за деньги купить право работать под этим брендом и по схемам компании, на которую они равняются.
Так проще заходить на рынок в традиционных сферах, это массовое явление.
Так, например, работают рестораны «Макдональдс», кофейни «Старбакс», интеллектуальная игра «Мозгобойня», издания The Village и так далее.
Собственник франчайзи лишь обязуется не отходить от стандартов компании в бизнес-процессах, а также отдавать какой-то, как правило, скромный процент от доходов за использование бренда. Компания — продавец прав может зарабатывать на своих франчайзи, также поставляя им исключительно свои материалы, ІТ-решения и технику. Это все зависит от сфер.
И вот Людмила Чокорая в какой-то момент была руководителем компании «Интегрити Сервис», которая купила (или арендовала) у «Фасиликом» Апситов (компании — собственницы торговых марок «Чистый свет» и «Чистый свет. Мы делаем мир чище») право использовать торговые марки.
Если мы посмотрим публичные российские базы, то увидим, что основной задекларированный вид деятельности компании «Фасиликом» в России — это аренда интеллектуальной собственности.
Набравшись опыта, Чокорая отказалась от франчайзинга, основала другую компанию — «Коралклин», которая уже не была франчайзи «Чистого света», и никакого отношения к брендам не имела.
Эта компания и была замечена в картельном сговоре с компаниями Пригожина.
Итак, как Эдуард Апсит связан с Пригожиным? Их связывает только то, что Пригожин в 2015-м вел дела с женщиной, некогда раньше бывшей франчайзи «Чистого света». То есть, никак не связан.
Также сообщается, что одна из компаний, якобы связанных с Апситами, «Флагман клин», выполняла заказы по мойке казарм в оккупированном Крыму в 2015 году.
Но «Флагман клин» тоже была лишь франчайзи-компанией.
И знал ли в 2015 году Апсит о том, что его франчайзи выполняет заказы в Крыму? И мог ли он на него влиять?
Уборкой концертного дворца Кремля также занималась франчайзи.
«Чистый свет» — это на самом деле интересный пример белорусского бизнес-успеха на рынке услуг в Восточной Европе. Он был одним из первых, кто распространил франшизу на российский клининговый рынок в 2000-е, на котором тогда было всего пару игроков.
Не удивительно то, что и сегодня большинство менеджеров на российском рынке — это выходцы из тех нескольких компаний, с которых все начиналось, или их бывшие франчайзи.
«Бизнес процветал благодаря взяткам»
В пользу этого обвинительного тезиса БРЦ приводит выписки из баз, в которых фигурируют отдельные чиновники и тогдашний директор «Чистого света» Валерий Готовчик.
Вот скриншоты, приведенные в сюжете как аргументы в пользу коррупционных побед.
«Кисель Д. М., работая заместителем генерального директора по общим вопросам и идеологической работе ОАО «Минск Кристалл», имея единый умысел, направленный на завладение путем обмана денежными средствами Готовчика В. В. на общую сумму 500 долларов США […] в качестве благодарности за якобы совершенные действия, связанные с оказанием содействия предприятию в своевременном погашении кредиторской задолженности […]», — говорится в одной выписке.
«[…] работая начальником отдела организации закупок финансового департамента ЗАО Банк ВТБ, завладел денежными средствами [2500 долларов], переданными директором ОАО «Чистый свет плюс» Готовчиком В. В. под воздействием обмана в качестве благодарности за якобы ранее совершенные действия, связанные с оказанием содействия предприятию в процедуре закупки по выбору поставщика услуг по эксплуатационному и техническому обслуживанию зданий […]», — говорится в другой выписке.
«Главный инженер ГУ «Республиканский клинический медицинский центр» Управления делами президента Любчук Л. А. в феврале 2019-го […] приняла для себя от Угольник А. Л., действовавшей в интересах ООО «Чистый свет плюс» и его представителей, денежные средства в размере 500 долларов США за лояльное отношение при приемке работ, выполняемых ООО «Чистый свет плюс» [ … ]», — говорится в третьей выписке.
Но что на самом деле доказывают эти выписки?
«Фабулы по меньшей мере двух из них говорят о том, что указанные в них чиновники вымогали взятки с сотрудника компании «Чистый свет» за благоприятное решение вопросов и сами стали фигурантами уголовных дел. Там буквально это и написано», — прокомментировал «Нашай Ніве» скриншоты бывший сотрудник органов внутренних дел.
Мы также обратились за доступом в базы относительно этого человека и узнали, что Валерий Готовчик в итоге был осужден.
В мае 2021-го суд Ленинского района Минска приговорил его к двум с половиной годам колонии усиленного режима по статьям ч. 1 и ч. 2 ст. 431 (дача взятки).
Но с важной припиской — «в рамках ч. 1 ст. 14 УК Республики Беларусь» (покушение на преступление). Это означает, что его судили не за дачу взятки, а за намерение ее дать.
В выписке, которую мы получили благодаря «Киберпартизанам», говорится, что суд засчитал Готовчику полгода в СИЗО КГБ в 2019 году.
Таким образом, Готовчика в 2021-м осудили за дело, которому в 2019-м не дали хода. В 2019-м директора «Чистого света» полгода продержали в СИЗО КГБ и отпустили, и он продолжил работу. Но через два года, после 2020-го, это дело, основа которого — туманное «намерение дать взятку», по какой-то причине достали из ящика.
При этом упомянутый чиновник не понес наказания.
Дмитрий Кисель, который «ввел Готовчика В. В. в заблуждение, имея единый умысел на завладение путем обмана денежными средствами», приговора не получил. Дело против него было прекращено, как говорится в базах, «за отсутствием в действии состава преступления» и «в связи с деятельным раскаянием». Его даже не арестовывали.
Кстати, Дмитрий Кисель, прежде чем занять должность в «Минск Кристалл группе», вышел на пенсию в звании полковника Министерства внутренних дел с должности начальника штаба УВД Брестского облисполкома.
У нас есть версия — политическая, почему о забытом деле вспомнили в 2021 году. Но имеющейся информации мало, чтобы что-то утверждать.
А что по деньгам?
Анализируя озвученные в расследовании цифры, можно констатировать, что приписанные Эдуарду Апситу космические доходы в десятки миллионов долларов на белорусских и российских государственных закупках сильно преувеличены расследователями.
Авторы расследования не увидели разницы между выручкой и прибылью, а также не поняли, кто в ряде случаев был бенефициаром и в каком размере.
Так, утверждение о «заработанных как минимум 50 миллионов евро на государственных социально значимых объектах» в Беларуси не является правдивой оценкой.
Сумма контрактов в 50 миллионов евро (указанная в видео цифра с учетом ошибок в нулях неточная) не означает, что столько же и заработано. Это означает, что на эту сумму госкомпаниям было оказано услуг. Это выручка, доход, а не прибыль.
Что касается указанных цифр доходов на гостендерах в России (100 миллионов евро), то здесь это в значительной степени выручка франчайзи, плативших компании Апсита процент от прибыли, который нам неизвестен.
Сам «Чистый свет» на своем сайте гордится сотрудничеством с крупными заводами, в частности с «Кока-Колой», а также коммерческими банками и другими. Несколько наших собеседников из числа частного белорусского бизнеса подтвердили, что годами были клиентами компании «Чистый свет» в Беларуси.
Таким образом, доходы компания получала не только от государственных структур. По доступной нам информации, доля доходов от государственных заказчиков в некоторые годы составляла всего 2% от общих доходов компании.
Трудоустройство гастарбайтеров
Что из обвинений, озвученных в расследовании, остается?
По мнению «Нашай Нівы», правдоподобная история, которая упоминается в расследовании — устройство на работу в России нелегальных мигрантов из Центральной Азии.
О ней можно узнать буквально из пары очень давних источников. В них говорится, что в России прошли рейды по торговым центрам, в результате чего было задержано 300 иностранцев, а также ответственные лица некой клининговой компании, которых отпустили после коротких допросов.
Название компании не сообщается, авторы сообщения лишь высказывают предположение, что речь может идти о каких-то компаниях под брендом «Чистый свет», в частности — «Фасиликом».
Но о существовании уголовного дела и осужденных по нему ничего не известно. А сам термин «нелегальные мигранты из Средней Азии» — это немного искусственная языковая конструкция, потому что виз для въезда в Россию гражданам Узбекистана, Кыргызстана, Таджикистана не нужно.
БРЦ инкриминирует Апситу также разовое нарушение антимонопольного законодательства в Украине — аффилированные компании заявились на тендер и продали технику. В итоге за это был присужден штраф в 1500 долларов.
В этих украинских компаниях, которые занимались поставками техники, Апситу принадлежало 1,24% и 3,12% доли соответственно.
И расследователи преподносят как мутный факт то, что в 2017 и 2019 годах и эти проценты ему принадлежать перестали.
Эдуарда Апсита в минских бизнес-кругах хвалят за то, что в Беларуси ему удалось создать такую дистрибьюторскую сеть «Керхера», что головная компания в итоге ее выкупила. Может, и в Украине было тоже самое? Но мы не знаем.
В любом случае в продаже долей в бизнесе нет криминала — если только расследователи не считают сам факт частной инициативы или богатства аморальным.
Где, возможно, собака зарыта
БРЦ утверждает, что «латвийская прокуратура подозревает Апсита в отмывании 73 миллионов евро через связанные фирмы». И тут, возможно, зарыта главная собака этой истории, с которой все и началось.
Обстоятельств дела в Латвии «Наша Ніва» не знает. Представитель латвийской прокуратуры, которой дается слово в сюжете БРЦ, говорит неконкретно.
«Могу подтвердить, что сейчас в суде находится два уголовных дела, в которых государственное обвинение поддерживают два прокурора прокуратуры Рижского судебного округа. Всего в рамках этих разбирательств были арестованы средства на сумму 73 миллиона евро. Движение этих средств установлено, как и бенефициарные собственники. К сожалению, пока дело в суде, прокуратура не может дать дополнительных комментариев», — сказала прокурор, не назвав ни названий компаний, ни смысла обвинений, ни имен фигурантов процесса.
Если допустить, что речь идет о компании Эдуарда Апсита, то открывается вот такая история.
Чтобы понять ее, нужно ориентироваться во всей богатой истории латвийского банковского дела и судьбе банка ABLV, в котором Апсит держал деньги.
Некогда этот банк стал популярным среди белорусских бизнесменов, потому что работал с белорусским рублем и позволял открывать счета нерезидентам. Это были времена, когда в Беларуси случились проблемы с валютой для обеспечения валютных контрактов, множественность курсов в некоторые моменты была той реальностью, в которой жили.
«В свое время счета в этом банке держали многие белорусские коммерсанты. У них был нормальный сервис, русскоязычное обслуживание, — рассказывает нам один из бизнесменов, у которого в этом банке также заблокированы средства, хотя он никогда не вел дел в России или Украине. — Не была тогда нужна Швейцария, где никто не говорил с тобой на одном языке и деньги ходили очень долго. Была своя, латвийская Швейцария, она так и называлась между собой.
Ты сидишь в ресторане с партнером в Минске, договариваешься о сделке и можешь сразу перебросить деньги со счета своей латвийской компании на счет его латвийской компании.
Деньги лежали в приличной юрисдикции и до них не могли дотянуться наши органы. В неприкосновенности своих денег в белорусском банке мы никогда не были уверены.
А потом нас накрыло за чужие грехи», — рассказывает историю банка наш собеседник из Минска.
Дальше история была такая. Минфин США в середине 2010-х начал подозревать ABLV в проведении платежей преступниками и искать повод закрыть банк. Прежде всего банк подозревали в отмывании российских денег: ABLV действительно был не особенно привередлив в операциях.
В итоге утверждалось, что через банк ходили платежи в интересах Северной Кореи, а также латиноамериканских наркокартелей, банком для вывода средств из Украины пользовался мошенник из окружения Януковича.
Больше об обвинениях в адрес этого банка можно прочитать тут.
Американцы «убили» этот банк, запретив ему работать с долларом, что вызвало реакцию Европейского центробанка. Латвии не осталось ничего другого, как заморозить деньги ABLV и начать его ликвидацию.
«Это, по сути, уникальная история в банковском деле. Обычно, когда умирает банк, то во всех сундуках с надписью «золото» только пыль. А тут банк завалили в самом расцвете сил. В нем было несколько миллиардов евро на момент прекращения действия банковской лицензии», — объясняет белорусский банкир.
После лишения лицензии эти деньги не исчезли, а остались у организации в стадии ликвидации, которая ранее была банком.
В первую очередь компенсацию стали получать физические лица в рамках гарантированной компенсации вкладов до 100 тысяч евро. А вот те, у кого в банке были миллионы евро на счетах компаний, оказались в сложном положении.
«Дела белорусов не звучали в американских обвинениях ABLV. Но случилась классическая история. Банк в ликвидации, рассчитался со своими «физиками», а отдавать деньги чужим «юрикам» не хочет.
У многих белорусов там зависли деньги. И теперь для всех общая процедура. Из-за того, что банк официально грохнули за отмывание и мутные платежи, латвийские структуры по умолчанию считают все зависшие деньги полученными преступным путем. За на самом деле мутными деньгами никто не пришел и, вероятно, не придет. Латыши это увидели и развили историю в то, что, чтобы забрать деньги, нужно предоставить доказательства, что они заработаны честно.
В некоторых случаях для этого нужно подавать документацию 10-летней давности, смотря когда ты заводил туда средства», — объясняет ситуацию наш собеседник из бизнеса, которому латвийский банк должен несколько сотен тысяч евро.
«Все оказались по умолчанию подозреваемыми, и масса народа судится с латышами, и понемногу побеждает, доставая и предоставляя документы. Уже выросло целое поколение юристов, специализирующихся только на сопровождении таких процессов. В очереди стоит множество народа, а экономические суды с латышами тянутся годами. То же самое, наверное, происходит с Апситом.
Я убежден, что смысл разбирательства не в существовании какого-то уголовного дела на него по фактам преступлений. Наоборот, это он доказывает легальность заработанных денег, ведь в латвийском законодательстве средства можно арестовывать без решения суда, а только по подозрению.
Соответственно, сейчас они дерутся: одни хотят доказать, что деньги нечистые и оставить себе, а другой доказывает, что чистые, поэтому он может их забрать.
Человек 30 лет строил успешный бизнес, который разросся на три страны. Даже если считать, что обслуживать государственные компании у нас стало считаться не комильфо на фоне событий 2020—2022 годов, то его компании за 30 лет заработали массу денег и на обслуживании коммерческих организаций. Торговых сетей, заводов. Мы ему контракты давали тоже», — рассказал «Нашай Ніве» другой бизнесмен.
В целом, четыре опрошенных «Нашай Нівай» бизнесмена считают, что первоначальный интересант дискредитирующей статьи о белорусском бизнесмене — это тот, кто заинтересован в том, чтобы не отдавать деньги Апситу.
«Теперь прокуроры будут махать этими видео в суде и кричать, что все доказано. К слову, в наших банковских кругах есть устойчивое ощущение, что белорусские органы получили и использовали информацию о компаниях и счетах, связанных с [Виктором] Бабарико в ABLV, потому что эта информация фигурировала в обвинении.
А в экономическом суде Латвии аргумент простой — если где— то судим по экономике, значит, виноват, значит, преступник, значит, деньги нечистые, значит — не отдаем.
Так что Бабарико сейчас уже вряд ли заберет свои деньги из бывшего ABLV. И нет никакого секрета в том, что латыши несколько лет назад сами выдали белорусским органам всю информацию по счетам физических лиц в ABLV, и через допросы в ДФР и ОБЭПе прошли сотни человек», — рассказал нам свое видение белорусский банкир.
«А слив информации о якобы донатах в фонды белорусской солидарности — это вообще подлость. Похоже, латыши руками белорусских журналистов подводят под уголовную ответственность белорусский бизнес, чтобы найти аргумент для неотдавания денег.
Ведь очевидно, что если лукашенковцы Апсита за это захотят наказать, то дело заведут по экономике, а не по политике. А значит, появится легальная и «чистая» причина объявить его деньги нечистыми и не вернуть их», — добавил свое впечатление другой бизнесмен.
О том, что информацию они получили от латышей, в эфире «Еўрарадыё» рассказал и сам автор расследования БРЦ Александр Ярошевич.
«Изначально с нами связались наши партнеры из Латвии, наши коллеги, издание Re:Baltica, сказали, что, вот, сейчас в суде есть несколько дел, где основным фигурантом является белорусский бизнесмен Эдуард Апсит. Латвийские власти арестовали его средства… и подозревают его в отмывании денег из-за такого скандального банка ABLV. И попросили у нас помощи, подключили белорусов — «Белорусский расследовательский центр», а также коллег из Украины, такое издание «Слідство.Инфо», и коллег из России, издание «Важные истории», — сказал Ярошевич.
Из 17 минут и 20 секунд первого расследования на озвучивание позиции Эдуарда Апсита отвели 30 секунд, зачитав ее голосом диктора в духе «он все отрицает».
«Наша Ніва» пыталась получить информацию от самого бизнесмена. Что же, действительно, относительно донатов? Были они в таком размере или нет? Или письмо о донатах — мистификация заинтересованной стороны с целью спровоцировать уголовное преследование структур Апсита в Беларуси?
Близкие к бизнесмену лица сказали, что тот сейчас не дает журналистам никаких публичных комментариев.
«Наша Ніва» спросила «Белорусский расследовательский центр», действительно ли он не заметил нулей до деноминации и почему написали о двух кампаниях на тендере, когда их было больше. Мы опубликуем ответ, как только его получим.
Честь, достоинство и репутация
В расследованиях БРЦ были показаны кадры недвижимости в Евросоюзе, принадлежащей Апситу (дома в Юрмале и Италии), названы их шестизначные цены — 1 и 3,5 млн евро соответственно, — с посылом, что 97 тысяч евро в фонд солидарности с репрессированными — это чаевые на фоне тех сумм, которые Апсит тратил на самого себя.
Совокупно две видеозаписи собрали 64 тысячи просмотров на ютубе, в текстовой версии их переставили многие белорусские и зарубежные СМИ, в том числе расследовательский ресурс OCCRP.
В социальных сетях об этом высказывались те, кто живет за рубежом и может позволить себе высказываться. Кто-то призвал к санкциям.
Основателю «Байсола» Андрею Стрижаку пришлось в каком-то смысле оправдываться в своем фейсбуке. Но никто из причастных к «Байсолу» функционеров не подтвердил факт донатов Апсита публично, сказав, что личности жертвователей — тайна.
Витис Юрконис, глава литовского представительства американской организации Freedom House, которая помогает белорусам-беженцам в Литве, и к которой с гарантийным письмом якобы обращались родственники Эдуарда Апсита, сказал, что если все так и было, то общественные инициативы должны думать, с кем сотрудничают.
При этом, обвинения в адрес Эдуарда Апсита — это ошибки или натяжки. Но в результате этих ошибок и натяжек репрессивные органы Лукашенко получили «халявный» публичный донос. Третий же, предположительно главный бенефициар этой истории, может только потирать руки. Он надеется поживиться чужими миллионами, а белорусы рассорились между собой.
«Нашай Ніве» стало известно, что и сам бизнесмен, и его украинские партнеры готовят иски в суд на Белорусский расследовательский центр.
Кто с нами, а кто против нас?
Это дело тоже хороший повод, чтобы поднять вопрос о том, какой бизнес справедливо называть связанным с лукашенковцами, а какой — нет.
Любой частный бизнес, работающий в Беларуси, в той или иной форме взаимодействует с государственными органами и структурами.
Однако уплата налогов или выполнение заказов для госструктур не всегда означают связь с семьей или приближенными Александра Лукашенко.
Есть бизнесы, конечными бенефициарами которых выступают топовые персонажи режима, но это абсолютное меньшинство белорусского частного сектора.
Никто в частном секторе не может публично и открыто финансировать независимые инициативы, даже непубличное их финансирование требовало и требует огромной смелости и даже самоотверженности.
В случае публичных обвинений бизнесменам даже нечем оправдаться. Ведь признание самого факта доната несет угрозу семье и сотрудникам донатившего бизнесмена.
При этом сам факт разглашения информации, что кто-то донатил на «Байсол» — донатил он или не донатил, еще докажи, но написали, что донатил — непоправимый удар по доверию к фондам солидарности. Никто из большого бизнеса не будет донатить на «Байсол» или другие подобные структуры, если информация, кто донатит, сливается, и твой бизнес, твои родственники, твои менеджеры оказываются под смертельной угрозой.
«Наша Нiва» — бастион беларущины
ПОДДЕРЖАТЬ
Комментарии
У мяне німа " інсайда" ))) лепш ці горш " брц"
Чытаю " нн" узніклі ассацыяцыі з Украіна
Будзе адказ?? Пачытаю ))) " брц"
У мяне адзін крытэрій Сення Зараз на карысць Беларусі ці не??