«Мамочка, вернись, я скучаю». Посмотрите, какие трогательные письма пишут политзаключенным мамам дети (и наоборот)
14 октября одним женщинам в Беларуси вручают ордена Матери, а другим — не факт, что передадут передачу с теплыми вещами и средствами гигиены. В официальный День матери напомним о женщинах-политзаключенных, которых разлучили с их детьми. Воспитывать их и передавать слова любви они могут только в письмах и рисунках.
«Письма от мамы хранят под подушкой как сокровище»
Против матери двух несовершеннолетних детей, ютуб-блогера и дизайнера Ольги Токарчук возбудили дело по трем уголовным статьям: 391 (оскорбление судьи или народного заседателя), 188 (клевета) и 342 (организация и подготовка действий, грубо нарушающих общественный порядок, либо активное участие в них). За решеткой Ольга с мая, и пока ей просто продлевают срок содержания под стражей.
«Дети сейчас с папой. На нем и сватье лежат повседневные заботы. А в школу и в детсад уже собирали мы с женой», — рассказывает Андрей Токарчук, отец Оли.
Для сына и дочери Ольга пока в командировке, а там — карантин, поэтому связи с ней нет. Дети очень скучают без мамы, готовят ей рисунки и открытки с признаниями в любви. Все письма от мамы хранят под подушкой, как сокровище.
Сама Ольга тяжело переживает разлуку, о чем неустанно повторяет маме Ирине в письмах.
«Она переживает, что дети растут без нее, что подросли даже за лето, а она их не увидела, что не проводила и не собрала в школу… Она пишет, что помнит каждый их пальчик на ручках, — рассказывают родные. — Также пишет, что устала выдумывать про свои болезни и, самое горькое, врать, что скоро вернется. Вместе с четырехлетней Аней мы отправили Оле открытку-поздравление с Днем матери.
Девочка как могла рисовала, а я с ее слов записала: «Мамочка, самая любимая, вернись, я скучаю». Мы туда вложили желтый кленовый лист: наша мама так давно за решеткой…».
«Не плачь, мы будем бороться за маму и папу!»
Дети Антонины Коноваловой и Сергея Ярошевича уже больше года не видели своих родителей. Тех осудили по так называемому делу телеграм-канала «Армия с народом» на 5,5 лет лишения свободы в колонии (Антонина — общего режима, Сергей — усиленного).
Мать Антонины Анна вместе с внуками была вынуждена покинуть Беларусь, опасаясь, что малышей могут забрать. Сначала они жили в Украине, сейчас — в Польше.
В этом году старший Ваня пошел в первый класс варшавской спортивной школы. Его сестра ходит там в детсад. Процесс адаптации дается непросто: школа — польскоязычная, с часами английского, и уроки становятся вызовом не только для Вани, но и бабушки. Но Анна уверена, что это временные трудности, с которыми они справятся.
«Дочка расстроена, что она столько всего пропустила в жизни малышей. Что она Ваню не смогла прводить в первый класс. Я понимаю, какая у нее тоска по детям, как ей хочется знать об их каждом прожитом дне, поэтому стараюсь ей все в письмах максимально расписать.
У детей в августе были дни рождения — написала, как мы их отмечали, как съездили в гости в Гданьск, про наш первый день в школе всё подробно рассказала. На переписку у меня очень много времени по этой причине уходит», — рассказывает Анна.
В последних письмах Антонина сообщила родителям, что в неволе у нее сильно упало зрение. При этом в колонии приходится работать на швейном производстве. Сейчас отец добивается, чтобы дочь показали окулистам.
Сами дети передают приветы маме и отцу в картинках. Главный месседж: мы вас очень сильно любим и ждем.
«Ваня как-то спросил меня: «Бабушка, а пять лет — это много?» Я ответила, что много. А он переспрашивает: «А сколько это дней?» На самом деле, я сама не знаю, когда их срок закончится в точности. Мне тяжело об этом думать, поэтому я даже не подсчитываю. Просто надеюсь, что они выйдут скоро».
Анна рассказывает, что детям часто снятся страшные сны, и тогда они ночью ложатся рядом к ней, но в целом держатся молодцом и на воскресные акции диаспоры ходят вместе с бабушкой как на работу.
«Дети сами хотят на акции, потому что там другие дети из Беларуси, во-первых. А во-вторых — для них это борьба за папу и маму.
Недавно Настя что-то перед сном шморгала, и Ваня спросил, почему она плачет. Та ответила: «Плачу за маму и папу». А он говорит: «Не плачь, мы же за них будем бороться!»
И вот для них выходы с плакатом, на котором написано «Войска прусака забрала маці і тату» — это борьба.
Причем это не мое выражение, а именно Настино. После того как в доме прошел обыск и они увидели вооруженных силовиков, то называют их именно так. Я считаю, что весь мир должен знать, что есть такие дети, у которых мама и папа сидят в тюрьме ни за что», — считает собеседница.
Для самой Анны выход на акции — это в том числе попытка погасить чувство вины:
«То, что сейчас происходит — вина нашего поколения 40+, мы все это допустили. В том числе то, что молодые, умные люди, которые могли принести что-то стране, вдохнуть в нее новую жизнь, сидят за решеткой. На месте моей дочери должна была быть я…»
Анна с внуками живет в Варшаве одна. Ее муж остался на родине, и почти вся его зарплата уходит на адвокатов и передачи для дочери и зятя. Если вы хотите как-то помочь женщине, напишите ей в фейсбук.
«Славомир понимает, что маме очень тяжело, поэтому старается учиться лучше»
Брестчанку Полину Шарендо-Панасюк приговорили к двум годам колонии общего режима. На ней три уголовных дела по статьям 364 (насилие либо угроза применения насилия в отношении сотрудника органов внутренних дел), 368 (оскорбление президента) и 369 (оскорбление представителя власти).
Муж Полины Андрей также стал фигурантом нескольких уголовных дел и, не дожидаясь суда, покинул Беларусь.
На родине, с бабушками, у них остались двое маленьких сыновей.
«Я планирую перевозить их в Варшаву, когда сам там устроюсь и у младшего сына дома закончатся языковые курсы.
Каждый день мы разговариваем с детьми по несколько часов через телеграмм, так что пока расстояние не ощущается. Но я представляю, какую ответственность мы взвалили на наших бабушек — Нину Васильевну и Веру Федоровну. Они, так получилось, уже несколько месяцев заменяют моим детям и маму, и папу. Это действительно мужественные женщины, хочется выразить им слова благодарности за их поддержку», — говорит Андрей.
12-летний Славомир очень тяжело переживал, когда мамы не стала рядом. Но сейчас, по словам Андрея, он даже стал лучше, по сравнению с прошлым годом, учиться, начал ответственнее относиться к домашним обязанностям.
«Он читает новости, в том числе о том, как Полину помещают в карцер, понимает, что там сыро, холодно, что маме тяжело, всем нам тяжело. Поэтому сын помогает нам хотя бы таким образом. Стах тоже осознал уже, что мама в тюрьме и они нескоро увидятся.
Он пытается рисовать ей солнышки, сердечки. Пишет: «Мама, я тебя люблю». Любовь детей к мамам не ослабевает со временем, наоборот становится крепче. То же самое и с моими чувствами к Полине, и с ее — ко мне. Они только крепнут со временем, как вино. Стены тюрьмы этому, конечно, не помеха».
Андрей отмечает: то, что детей лишают родителей, а родителей — детей, — это трагедия, и сегодня она приобретает в Беларуси катастрофический масштаб: сотни семей живут в разлуке.
«Все, это, конечно, не пройдет бесследно. Но я уверен, что мы это переживем, скоро все будут на свободе», — резюмирует Андрей.
«Егор ждет, когда мама вернется с работы»
Экс-сотрудницу Лидского райисполкома Татьяну Зверко отправили на 1,5 года в колонию за два комментария: в одном она резко высказалась о Лукашенко, во втором — о знакомом милиционере.
На решение судьи не повлияло то, что Татьяна еще кормила маленького сына Егора грудью. Не повлиял этот факт и на вышестоящую инстанцию во время апелляции: 5 октября приговор оставили в силе.
«То, что мама исчезла, для братика первое время было стрессом, но потихоньку мы его приучили есть обычную еду. Сейчас Егор в Лиде с отцом (у Татьяны это второй брак — прим. НН). И ясно, что ему не хватает женского внимания и теплоты: когда я приезжаю к брату, он очень сильно ко мне прижимается», — рассказывает старшая дочь Татьяны Анна.
Татьяна присылает Егору отдельные листики с рисунками. В семье легенда: мама работает. И мальчик просто ждет, когда она вернется с работы.
6 октября, перед этапом в колонию, Анна вместе с бабушкой смогла увидеть маму на свидании.
«Чувствовала она себя хорошо, у нее более-менее боевое настроение, но за маленького сына она переживает сильно. К сожалению, муж не пишет ей и на свидание не пришел… Может, у него не было времени».
Название от кинотеатра, внешний вид от автора витебской пирамиды, на верхнем этаже — дети. Что известно про торговый центр, который горел в Витебске?22
Комментарии