Жена капитана Урада, приговоренного к 18 годам колонии: «Горжусь Денисом. Он был за народ»
Вспоминаем самое интересное за 2021 год. Спецсвязиста Генштаба Дениса Урада приговорили к 18 годам лишения свободы. Два месяца назад Урад сфотографировал письмо министра внутренних дел министру обороны с разнарядкой на размещение силовиков на День Воли. Урад выслал это фото в протестный телеграмм-канал. Потом было задержание, СИЗО КГБ, и телефильм «Манкурты», в котором показали запись скрытой камерой, как Денис, в военной форме, плачет в пустом кабинете. И наконец, закрытый суд и обвинение в госизмене.
«Наша Нива» поговорила с Ириной Урад — женой Дениса. Она рассказала о задержании мужа, реакции на приговор, их совместной жизни и о том, как отнеслись к этой истории родственники и близкие.
«Наша Нива»: Суд над Денисом был закрытым, но попали ли вы на оглашение приговора?
Ирина Урад: Меня пустили в последний день, хотя и не ожидала. Я приехала в суд, увидела, что там очень много прессы (о суде было известно только государственным СМИ. — «НН»). Мы с адвокатом обратились тогда, попросили, чтобы меня пустили.
«НН»: Какого приговора ждали?
ИУ: Думала, что будет максимум 20 лет.
«НН»: Была ли какая-то связь с мужем? Письма или свидания?
ИУ: Свиданий не было, только переписка. Письма доходили два раза в неделю пачками. Он писал, что также получал письма пачками раз или два в неделю, хотя, по его словам, сокамерники получали свои письма почти что на следующий день.
Первые письма от Дениса были очень тяжелые. Он не жаловался, что его унижали или что-то с ним делали. Но он очень переживал: что будет дальше? каково будет семье теперь? как это все воспримут родители?
В последнее время Денис, наверное, понимал, что маленький срок ему не дадут. И как-то это принимал. Единственное, что он очень переживал за ребенка.
Денис не жаловался, не говорил, что ему плохо. Писал, что в камере нормальные люди, что есть поддержка. Кормят нормально, водят на прогулку — условия приемлемые.
Он писал, что будет большой срок без вариантов. Он видел тот фильм «Манкурты» по телевидению в камере. Говорил, что был в шоке и не понимает, каким образом он туда попал.
«НН»: Признал ли Денис вину?
ИУ: Насколько я понимаю, да, признался, что выложил тот документ.
«НН»: Как он отреагировал на приговор?
ИУ: Когда оглашали приговор, Денис держался. Единственный момент был — прослезился, когда увидел в зале меня и мы встретились взглядами.
***
«НН»: Расскажите как и когда это все началось. Когда Дениса задержали?
ИУ: Это было в понедельник, 15 марта. Он был на выходном после дежурств.
Дениса вызвали на работу. Он поехал — и пропал.
«НН»: А почему его вызвали внезапно? Для чего?
ИУ: Началось разбирательство с тем слитым документом. Думаю, он догадывался, с чем это связано, но все равно поехал.
Он пропал. Я начала переживать, но ночью к нам пришли с обыском — и я все поняла. И когда я уже открыла силовикам дверь, Денис мне позвонил — ему разрешили. Он сказал: «Ира, меня задержали, покажи там им все».
Пришли с обыском где-то в полвторого ночи. Сын спал в другой комнате. Но обыск провели корректно, пытались все делать тихо. Ребенок в итоге даже не проснулся, к счастью.
Забрали всю технику, даже мой рабочий ноутбук, телефоны.
«НН»: А вы знали, за что именно задержан Денис? Знали, что он отправил в телеграм-канал тот документ?
ИУ: Да, знала. Я когда увидела ту публикацию в телеграм-канале, то спросила у Дениса, видел ли ее он. Говорю, смотри, что о вас пишут. Он говорит: «Да, это я».
Я сначала не восприняла это все очень серьезно. Даже после задержания Дениса и обыска я еще думала, что, возможно, мужу какой-нибудь штраф дадут и всё.
Но когда на следующий день меня пригласили в КГБ, там сказали, что Денис будет сидеть долго.
«НН»: А как вычислили, что это сделал Денис?
ИУ: Таких подробностей я не знаю. Но, думаю, что он признался сам.
«НН»: Денис говорил вам, почему сделал то, что сделал?
ИУ: Он был за народ — вот что сказал.
«НН»: Как после задержания Дениса отреагировали родители, друзья?
ИУ: Я не очень хотела это всё разглашать. Родителям я сказала, что его задержали, но не говорила в деталях что и как. Все подробности и родители, и друзья узнали из фильма.
«НН»: Вы смотрели сами этот фильм?
ИУ: Да, ссылку на него мне скинула сестра Дениса. Говорит: Дениса показали по телевидению.
Я посмотрела. И когда услышала его слова, как он разговаривает… Как бы это был другой человек.
«НН»: После выхода фильма какое было отношение к вам и Денису со стороны родственников и близких?
ИУ: Все пришли с поддержкой. Не только родственники и друзья, даже незнакомые люди.
«НН»: А как вы сами относитесь к поступку мужа?
ИУ: Я горжусь им.
«НН»: Считаете ли его изменником?
ИУ: Нет. Он не изменял Родине.
«НН»: Изменилось ли ваше отношение к военным? К силовикам?
ИУ: Скажу так: этот суд — показательный, чтобы запугать таких, как мой муж. Но настоящего офицера запугать нельзя.
«НН»: Считаете Дениса настоящим офицером?
ИУ: Да.
***
«НН»: Расскажите немного о Вашей с Денисом истории знакомства.
ИУ: Денис из Россон, я из Гродненской области. Познакомились, когда учились в Минске. Денис был на третьем курсе Военной академии, я третьекурсница, училась на инженера-программиста.
Началось всё ВКонтакте. Там была какая-то «Фотострана», где было видно, кто заходил на твою страницу. Ну и как-то завязалось, Денис мне написал.
Денис — романтик. Всегда цветы, подарки. Наше второе свидание прошло на обзорной площадке Национальной библиотеки.
Мы встречались около полутора лет и в 2013 году поженились.
«НН»: Денис рассказывал, почему решил стать военным?
ИУ: Он рассказывал, что к ним в школу приходили агитировать поступать в Военную академию. Он был в 11 классе, раздумывал, куда дальше. И это как-то повлияло на него, попробовал — и поступил. Он учился хорошо, и в Академии, и в школе, имел хорошие оценки.
«НН»: Сам он не из семьи военнослужащего?
ИУ: Нет. Мама его работает в поликлинике, отец в охране. Живут в Россонах.
«НН»: Как Денис попал в Генштаб?
ИУ: По распределению, сразу после Академии в 2014 году.
«НН»: Как воспринимал свою службу?
ИУ: По-разному. В последнее время хотел сменить профессию, так как считал, что не было развития. Он всегда хотел двигаться вперед. А дослужился до капитана — и в итоге сказал, что из-за специфики службы ему предстоит или менять деятельность, или переходить на другую должность. Денису нравилось то, чем он занимался, но он не видел для себя дальнейшего развития. Поэтому думал, что, может, стоит перейти в IT. Вопрос был даже не столько в деньгах, столько в том, что ему не хватало развития.
«НН»: Чем Денис интересовался, кроме работы?
УИ: Хобби — рыбалка и футбол. Смотрел матчи постоянно, очень часто ездил с отцом на рыбалку, особенно любил зимнюю. У него очень хорошие отношения с родителями — и со своими, и с моими.
«НН»: Родители его пожилые?
ИУ: За 50. Если Денис отсидит полный срок, им будет уже под 80.
Для них услышать приговор было ужасно. Сама цифра звучит ужасно, да еще и видеть сына по телевидению, с такими комментариями…
«НН»: А ваши родители, когда узнали, что случилось, что сказали вам?
ИУ: Сказали, что нужно время. Как-то упрекать меня или Дениса у них и в мыслях не было. Только поддержка.
«НН»: А чем вы занимаетесь?
ИУ: Работаю тестировщиком в IT-компании.
«НН»: Как у вас на работе восприняли произошедшее с вами и Денисом?
ИУ: Они знали с самого начала, потому что у меня же забрали при обыске рабочий ноутбук. Все относятся ко мне очень хорошо. Коллектив отличный, все поддерживают. Я очень благодарна людям за это.
«НН»: Вы остались с маленьким ребенком. Хватает ли денег?
ИУ: Ну… Не хватает, да. Иногда друзья помогают.
Сначала было очень тяжело, но теперь уже как-то привыкла, что можно тут-там немного сэкономить. Уже как-то налаживается.
«НН»: Живете на съемной квартире?
ИУ: Нет, приобрели в кредит. Переехали около года назад, но еще не закончили полностью ремонт. Сейчас об этом и не думается — главное, что есть хоть какая-то крыша над головой.
«НН»: Как объясняете сыну о том, где Денис?
ИУ: Сыну будет 4 года 25 мая. Я пока говорю, что отец в командировке.
Пока не знаю, как и что говорить дальше.
«НН»: Сначала вы категорически не хотели говорить со СМИ. Думали, что молчание как-то поможет?
ИУ: Думала, что да. Думала, что не будут раздувать эту историю, что всё, возможно, как-то уляжется… Но потом поняла, что не уляжется. Некоторым наплевать на людей, на их жизни, на жизни их родителей.
***
«НН»: Интересовались ли вы с Денисом политикой раньше?
ИУ: Нет, не особо. Всё началось в 2020 году. Раньше какую-то определенную позицию мы никак не проявляли, не высказывали.
«НН»: Как относились к событиям 2020 года, когда сначала выдвигался Бабарико, потом был женский триумвират…
ИУ: Как и все нормальные люди. Голосовали так же, как и все (улыбается).
В митингах мы не участвовали, но во время самих выборов мы были в отпуске. И мы специально приехали, чтобы отстоять в большой очереди на участок, чтобы увидеть, как люди голосуют, сколько нас…
***
«НН»: В своих письмах из-за решетки Денис писал, что сожалеет о своем поступке?
ИУ: Он писал, что сожалеет о другом, о том, что страдает его сын и что страдаю я. Просил прощения у меня.
Конечно, я его простила. Считаю, что вина здесь не его и скоро он будет на свободе.
«НН»: Как вы представляете себе будущее теперь? Молодая женщина одна с ребенком, все родственники не в Минске…
ИУ: Будем ждать. Думаю, как-то справимся. С такой-то поддержкой людей!
«НН»: Как работник ІТ-сферы думали ли вы об эмиграции?
ИУ: Нет, пока нет. Здесь мой муж. Я должна быть рядом с ним. Здесь наши родители. Я должна быть рядом с ними тоже.
Комментарии