Безотцовщина: глобальная проблема современной Беларуси
Пишет руководитель Центра новых идей Григорий Астапеня.
«Байструк! Байструк!» — кричали два, лет по семь, мальчика, на третьего, примерно такого же возраста. Он едва не плакал, стараясь их догнать. А уже где-то через секунд пять они забежали за угол Брестского железнодорожного вокзала, и я даже не успел им объяснить, что так делать нельзя. Из чувства вины, что не сумел быстро среагировать, и появилась эта статья.
На деле же, эти дети подняли в личном оскорблении тему, о которой в Беларуси публично не говорит, кажется, никто. Около 300 тысяч белорусских детей живут без отца — это примерно шестая часть всех белорусских детей, по данным Белстата.
Безотцовщина стала настолько нормой, что медиа никогда об этом не пишут. Сложно себе представить, что «Наша Нива» (или «Наша Нина») опубликовала бы статью с заголовком «Мать-героиня одна растит двоих маленьких детей». Все понимают, что, возможно, это и героизм, но он не уникален — таких матерей (без мужа в семье) более сотни тысяч в Беларуси. Один мой друг неудачно пошутил, что в белорусском Tinder одинокие молодые матери — это настолько большая группа пользователей, что для них можно создавать даже отдельный Tinder.
Говорить о безотцовщине — это как копаться в грязном белье семейных проблем своих друзей / знакомых / начальников / известных людей, и их действительно много. В конце концов, в Беларуси без отца вырос даже глава государства.
Не самое лучшее детство
Отсутствие отца приводит не только к тому, что другие дети тебя могут назвать «байструком». Бывают куда худшие последствия. Дети в неполных семьях чаще живут в бедности. Здесь не надо быть ахти каким математиком, чтобы взять медианную женскую зарплату, вычесть все обязательные платежи и разделить оставшуюся сумму по крайней мере на двоих (женщину-мать и ребенок). В результате этого вычисления получится бедность или состояние близкое к ней.
По данным Исследовательского центра ИПМ, каждая пятая неполная семья живет за чертой бедности — в полных семьях этот показатель в два раза лучше.
Дети в неполных семьях испытывают больше психологических проблем, чем дети, которые растут с отцом и матерью. В Беларуси не проводилось специальных анализов, но западные исследования доказали, что дети, которые растут только с матерью, чаще злоупотребляют алкоголем и наркотиками, более агрессивны, чаще идут на суициды, чем дети в полных семьях.
Это, конечно, не означает, что дети в полных семьях — из рая, а в неполных — из ада, но отсутствие отца может отразиться чуть ли не на всей жизни. Исследования показывают, что существует взаимозависимость между отсутствием отца и ранним началом сексуальной активности (и беременности несовершеннолетних), и худшими результатами в учебе. (Я даю много ссылок на американские исследования, так как белорусских просто нет, но все они, по сути, показательные и для Беларуси.)
Самый яркий пример деградации семей — это детская преступность. Дети, которые обычно попадают в бобруйскую колонию (она сейчас единственная, где содержатся дети), часто происходят из тех семей, которые в принципе сложно назвать семьями. Родители не навещают своих детей, да и «некоторые видели белые простыни только в зоне. И в колонии им просто замечательно. Кормят хорошо».
Из ситуации нет выхода
Возможно, есть лишь одна рациональная причина, почему отцовство не обсуждается публично, — просто эта проблема не имеет легкого решения и вообще не имеет решения на макроуровне. Не может же государство запретить кому-то разводиться или кого-то заставить быть идеальным отцом. Скорее, власти могли бы делать то, что они по-своему, но все же умеют — создавать пропаганду, которая бы поддерживала идею отцовства.
Но, по большому счету, отцовство остается на плечах общества, его норм и тех, кто их создает: медиа, людей, религиозных организаций — кого угодно. Я никогда не думал, что буду завершать тексты настолько мило, но надо быть просто хорошими родителями.
Комментарии