Культура2929

Сергей Законников: Принять от такого государства награду — как плюнуть себе в душу

Звездные годы журнала «Полымя» — с 1986 по 2002, когда его редактором являлся Сергей Законников. А как чувствуют себя литературные журналы под контролем приправительственного Союза писателей? И почему традиционный День белорусской письменности напоминает пир во время чумы? Об этом «Свабода» беседует с поэтом Сергеем Законниковым, которому 16 сентября исполняется 70 лет.

— Сергей Иванович, еще сто двадцать лет тому назад Оскар Уайльд констатировал: «Раньше стихи писали поэты, а читали их читатели. А теперь читатели пишут стихи, которые никто не читает». В Беларуси сегодня подобная ситуация?

— Если брать ситуацию, которая сложилась с литературой, то она каким-то образом парадоксальная. В советское время, помнится, был бум на толстые журналы. Литература доходила до читателя через них, стихи поэты читали даже на стадионах. А были и поэты, которые не могли печататься, фактически, находились в подполье. Теперь же поэты вышли из подполья — полная свобода, а в подполье ушли читатели. Спрос на книгу упал. Но нужно не забывать, что не каждый сегодня может купить книгу. Раньше она стоила 40 копеек, а бутылка водки — 2 рубля 87 копеек. А сейчас какое соотношение? Три бутылки можно купить за одну книгу! А что касается поэзии как таковой, то мне кажется, что человечество только тем и может оправдаться, что придумала поэзию. Лучшей формы языка, чем поэзия, нет.

— В начале сентября в Рогачеве прошел традиционный День белорусской письменности, даже были вручены от государства премии за лучшие книги. В интернете шутили: «И я был на Дне письменности». А как вам видится ситуация — это все же праздник литературы, или на самом деле — дно (с учетом того, кому те премии достались)?

— Среди премированных в Рогачеве был и мой однокурсник Марьян Дукса. Это хороший поэт, и я рад, что ему вручили премию. Другое дело, что праздник письменности был бы уместен, если бы каждый день мы купались в родном языке, если бы белорусский язык звучал в школе, вузе и на улице. Вот тогда, как кульминация всего этого, был бы уместен и праздник. А когда в нашей независимой стране национальный язык звучит лишь изредка, когда он загнан в гетто, а власти один раз в год устраивают день письменности, где вручают премии и говорят, какой у нас славный язык… Какой же он славный, если не звучит в государственных учреждениях?

— Купаловский гусляр говорил: «Гусьлям, княжа, ня пішуць законаў». У нас же государство по-прежнему пытается управлять литературой. Какие вам здесь видятся плюсы и минусы?

— Практика, когда государство определенным образом влияет на литературу, существует всюду. Скажем, писатель заявляет, что будет писать роман и дает гарантию, что напишет. Ему выдается, например, на два года государственная стипендия — небольшая, но на хлеб с маслом хватает. У нас подобной практики нет. У нас государство действует по-другому. Меня с должности главного редактора журнала «Полымя» в 2002 году пришел снимать целый взвод во главе с генералом КГБ. И я тогда им прямо в глаза сказал: «Вы банда, которая хочет уничтожить журнал!». Когда меня и моих коллег увольняли, с той стороны слышалось: «Законников печатает только Быкова, Гилевича и других неугодных государству писателей, а молодых зажимает». Кстати, это была абсолютная чушь, печатали мы все талантливое, в том числе и молодых не забывали.

Прошло примерно два года после нашего увольнения, я полистал то же «Пламя» — так там одни и те же авторы — Чергинец, Скобелев, Метлицкий и Гниломёдов. Это клан, который создал свой союз, имеет в своих руках журналы. Я ничего против не имею. Захотели союз — создавайте, но не воюйте вы со вторым союзом. А мне не раз говорилось: «Сергей Иванович, мы по разные стороны баррикад, мы с тобой будем воевать не на жизнь, а на смерть». Вместо того, чтобы объединить общество, приправительственный союз настроен на войну.

А один из факторов, которые объединяют общество, это национальный язык. Какой же без языка может быть культура? Та культура, которая создается сегодня в Беларуси, это неизвестно что, это какая-то эклектика, какое-то псевдо. Невозможно создавать белорусскую литературу на ином языке. Пишете по-русски — на здоровье, но вы создаете литературу, которая служит российской культуре. Возможно, мой подход отчасти радикальный, но он правильный.

— Недавно в интернете я наткнулся на страницу «Коммунистические стихи», и там опубликованы ваши произведения о партии и Ленине. Как вы сегодня к ним относитесь?

— Те стихи были написаны очень давно, когда мы были под таким идеологическим давлением, что невозможно было напечатать книгу, если в ней не было подобных стихов. Возможно, молодым сегодня это покажется невероятным, но так было. К таким своим стихам (кстати, их немного) я отношусь как к пустому месту. Что касается партийности, то мне нечего стыдиться, я подлости никому не делал. В партию вступил в 1972 г. и вышел в январе 1991-го. Когда танки атаковали вильнюсскую телестудию и я увидел — под танком лежит молодая женщина, а ее ботиночек свисал с гусеницы… А вокруг на асфальте пятна крови… Той же ночью я написал заявление о выходе из партии.

— Из партии раньше-позже многие вышли. Но никто из писателей не отказался от наград, которые давала та самая партия.

— А что возвращать? Скажем, я получил Государственную премию имени Янки Купалы в 1992 году — под бело-красно-белым флагом и Погоней. Получил за книгу, где была напечатана поэма «Черная быль», переведенная на 8 европейских языков. Раньше я получил орден «Знак почета» — почему я должен его возвращать? Есть у меня и зарубежные награды. Верховный Совет БССР наградил меня почетной грамотой за сотрудничество с киностудией «Беларусьфильм». Между прочим, я свои ордена так ни разу к пиджаку и не приколол. Единственное, что носил, — медаль «За спасение утопающих». Еще школьником я спас четырех детей и постановлением Верховного Совета СССР был награжден. И после того как председатель райисполкома пристегнул мне ту медаль на грудь, я приехал в школу и с ней ходил. А под мышкой у меня был футбольный мяч, который мне тоже вручили. И для меня тот мяч был большей наградой, чем медаль.

— И в наше время к государственным наградам придают «мячи»: премия так называемого «союзного государства» составляет пять миллионов российских рублей (на сегодня это примерно 76 тысяч долларов).

— Моя государственная премия была такой, что я на нее смог купить только обувь двум дочерям и себе костюм. 1992 год — бедность была несусветная.

— А если бы вам сегодня сказали, что «за большие заслуги в области литературы и в связи с 70-летием государством принято решение…». Вы приняли бы награду?

— Ни в коем случае! Принять от такого государства награду — просто наплевать себе в душу. Я такого никогда не сделаю. Я хочу жить с чистой душой. Повторюсь, я в жизни никому ничего плохого не сделал и могу спокойно смотреть людям в глаза. Я рад, что так мне удалось прожить.

— В № 83 «Дзеяслова» опубликован отрывок из вашей будущей книги «Рабский день, вольная ночь». Там описана история о том, как вас еще в студенческую пору сильно подставил поэт-земляк (фамилия не называется). Вас тогда едва не исключили из университета. Столько лет прошло, а такое ощущение, что вы тому поэту до сих пор не простили.

— Я могу назвать имя поэта. Это мой друг Рыгор Бородулин. Он тогда в газете «Знамя юности» написал про меня статью, которая не соответствовала истине. Но я ему давно простил, ведь мы дружили. И свою дружбу я многократно подтвердил добрыми с ним отношениями. Рыгор не раз раз возвращался к той теме: «Сережка, меня тогда ввели в заблуждение, я не знал». Но за любую вещь, которую ты сделал в юности, в зрелости или в старости ты должен отвечать. Но и прощать надо. Единственное, чего я не могу простить, это подлость. Я с человеком, который совершил подлость, не хочу иметь никаких отношений.

— Один грузин переплыл пролив Дарданеллы со связанными руками. И мне подумалось — «вось симвал твой, забыты краю родны». Долго ли еще белорусам плыть по реке истории со связанными руками?

— Думаю, руки нам давно пора развязать. Самим — не ожидая чужой милости. Когда ты вспомнил того смелого грузина, я вспомнил Василя Быкова. Своей жизнью и творчеством Василь Быков — один! — оправдал наше национальное достоинство. И он как раз таки плыл по реке жизни со связанными руками. Но даже со связанными руками он сделал то, чего не сделал бы иной человек с руками свободными. А белорусы обязательно выплывут, даже если им привяжут на шею гирю. Мы неоднократно выплывали из самых бурных потоков. Наш стиль не похож ни на брасс, ни на баттерфляй, но мы выплывем.

Комментарии29

Что послушать по истории Беларуси? Собрали лучшие подкасты5

Что послушать по истории Беларуси? Собрали лучшие подкасты

Все новости →
Все новости

Дочери Сергея Долидовича разрешили выступать на Кубке мира по биатлону за команду беженцев из Беларуси

Парламент Грузии принял закон о запрете масок на протестах1

В футбольном симуляторе от Роналду есть белорусский язык4

Определились соперники сборной Беларуси в отборочном турнире к ЧМ-20263

Латушко — команде Бабарико: Большинство выступает за то, чтобы продолжать давление30

«Бедненько, но чистенько. А народ внешне неотличим от нас». Российский чиновник съездил в Гомель и засомневался в Москве6

В Минтруда рассказали, как сделать 3 января выходным днем

Гражданина России Дмитрия Лукашенко задержали в Москве за наркотики3

Джим Керри продал особняк в Лос-Анджелесе за $20 миллионов, при этом сделал скидку в 9 миллионов

больш чытаных навін
больш лайканых навін

Что послушать по истории Беларуси? Собрали лучшие подкасты5

Что послушать по истории Беларуси? Собрали лучшие подкасты

Главное
Все новости →