«Из-за белорусских силовиков и началась война». Олимпиец-дзюдоист раньше служил в Погранкомитете, а стал беженцем в Германии
Бывший дзюдоист и участник Олимпиады-2016 Дмитрий Шершень после выборов работал охранником в клубе игровых автоматов. Атлет потерял место в сборной и работу в Погранкомитете за поддержку движения за свободные выборы и осуждение насилия. Спросили у дзюдоиста, как он живет сейчас.
17.07.2022 / 10:55
Фото: sportnaviny.com
«Всегда придерживался мнения о том, что самое темное время — перед рассветом»
После отъезда с родины Дмитрий Шершень осел в немецком Дуйсбурге. Работает тренером в обычном спортивном клубе с детьми разного возраста. Задачи ставит себе высокие: «Не хочу просто болтаться и учить детей кувыркаться, а хотел бы взять со своими подопечными престижную медаль, например, на Олимпиаде, на чемпионате мира или Европы. Возможно, в том, где не реализовался как спортсмен, наверстать упущенное за счет других».
Собственную карьеру спортсмена Шершень закончил в середине 2021 года, когда понял, что не сможет попасть на Олимпиаду в Токио. После президентских выборов-2020 дзюдоист подписал письмо спортсменов за честные выборы и выступил против действующего режима. Вскоре после этого его уволили из национальной команды и со службы в пограничном комитете.
Так мужчина остался без средств к существованию как для себя, так и для своей семьи, в которой растет маленький ребенок. Чтобы зарабатывать, пошел охранником в клуб игровых автоматов, несмотря на свой статус известного спортсмена. Было сложно.
«Чувствовал себя некомфортно. Но считаю, что все работы нужны и все работы важны, нет ничего страшного в том, чтобы работать дворником, даже если другие ездят на крутых машинах. Руки-ноги есть — проживешь, если хочешь».
После выборов, когда Дмитрия уволили отовсюду, он продолжал тренироваться самостоятельно и даже думал пробиться на Олимпиаду.
«В сентябре началось наше движение [честных спортсменов], и уже в мае [2021 года] стало понятно, что я не поеду на Игры. Мне помогал Фонд спортивной солидарности, помогали простые люди, и за счет этого я сумел выехать на несколько турниров. На последний отборочный [к Олимпиаде] турнир я не попал, потому что заболел ковидом», — делится дзюдоист.
Фото здесь и далее: архив Дмитрия Шершеня
Дальше продолжать самостоятельные тренировки было уже сложно, и Дмитрий решил, что на этом стоит поставить точку в карьере. На спортивной форме сказались также многочисленные травмы, полученные за прошедшие годы.
Печальная история борьбы с ними началась для Шершеня после Олимпиады-2016 в Рио, когда он отправился на чемпионат страны. На нем дзюдоист серьезно травмировал руку, очень долго восстанавливался. Как только рука начала немного приходить в порядок, решили вместе с тренерским штабом поехать на чемпионат мира, но, вероятно, немного поспешили:
«Поехали на сборы, и на первой же тренировке я сломал два ребра. Одна травма, вторая, в психологическом плане все накладывается. Так и мне же уже не 20 лет, в моем возрасте совсем не так быстро восстанавливаешься и не полностью возвращаешься — уже не такая сильная рука, не та тяга в ней».
Один за другим у Дмитрия пошли турниры, где он проигрывал в первых двух схватках. Речь шла о соперниках, с кем раньше ему не нужно было и 30 секунд, чтобы закончить бой победой. Были мысли закончить карьеру, так как ничего не удавалось, да еще и физически было очень тяжело. Но спортсмен выбрал для себя контрольный старт — чемпионат Европы, поехал на него и взял медаль, единственную из команды.
Шершень признается: «Думал тогда, что уже старый и не вывожу. Если ты проигрываешь тем, с кем раньше почти и не боролся, это очень большой удар по самолюбию. Тяжело, когда у тебя просто все сходит с рук и ты это видишь. Но собрался и перетерпел, мне очень помог тренер — иногда он, возможно, верил в меня больше, чем я сам. Я всегда придерживался мнения о том, что самое темное время — перед рассветом, и теперь его придерживаюсь».
Пессимистов Дмитрий понимает и не осуждает, тем более в положении, когда все общественные активные белорусы уже два года живут в большом стрессе. Это и не удивительно, что люди не желают ни видеть, ни слышать ничего о происходящем в стране, не то что бороться дальше. Но ведь это не причина, считает дзюдоист, себя слишком беречь:
«Я понимаю желание спрятаться, но есть люди, которым сейчас намного сложнее, чем нам. Есть те, кто сейчас погибает, кого убивают в собственных домах, и теперь не время жалеть себя. Самое темное время — перед рассветом, и это не какая-то слепая вера в лучшее. Просто сопоставляешь факты и делаешь выводы. Смотрю на историю — а она циклична — и вижу, что это все уже было и закончилось, и теперь тоже закончится. Мы проходили это еще на примере Советского Союза, видели все эти нарративы в духе «против нас весь мир», но ведь все изменилось, и теперь все изменится».
«В Германии безработный может жить лучше, чем в Беларуси человек с работой и с высшим образованием»
Осенью 2021 года Шершеню пришлось уехать из страны, как он говорит, с одним рюкзаком. Дмитрию позвонили силовики и вызвали на беседу в ГУБОПиК, мужчина отказался прийти, тогда ему пообещали передать повестку: «На следующий день мне чуть не выломали дверь, чтобы вручить эту бумагу. Спросил, по какому поводу вызывают, мне ответили, что покажут пару фото. Понял, что могу оттуда уже не выйти, поэтому максимально быстро принял решение уехать. Наш Фонд спортивной солидарности позже признали экстремистским, так что рано или поздно меня бы все равно за что-то закрыли бы».
В 2020 году дзюдоист считался служащим пограничного комитета и даже подумывал после окончания карьеры работать тренером в спортивной команде при нем. Сейчас это уже невозможно, да и отношение к бывшим коллегам у Шершеня плохое, как и ко всем силовикам.
И вот почему: «То, что режим остался у власти — это в первую очередь заслуга силовиков, возможно, и из-за этого началась война. Есть теория, что если бы протестующие победили в 2020-м, российские войска были бы на нашей территории, но ведь это только теория. Считаю, что если бы в Беларуси были другие люди у власти, никто бы не предоставил территорию для нападения на Украину, может, и войны тогда не было бы».
Дмитрий — единственный белорусский дзюдоист-мужчина, который привозил за последние восемь лет медаль с официальных стартов, имеет рекорд. Пока лучше его в стране нет, и маловероятно, что скоро будет: «Но ведь сейчас такое время, что вряд ли будут большие новые достижения. Откуда им взяться, если белорусы не ездят на международные турниры? Есть спортсмены, есть тренеры, но нет соревнований».
После начала войны в Украине о Дмитрии рассказывал в интервью его друг, прославленный украинский дзюдоист Георгий Зантарая. Он назвал Шершеня единственным белорусским дзюдоистом, который после начала войны поддержал его.
Дмитрия это не удивляет, он объясняет: тот из дзюдоистов, кто хотел не молчать, уже давно высказался публично о войне. Но спортсмен надеется, что среди его бывших коллег все-таки нет тех, кто бы поддерживал боевые действия в Украине. И приводит противоположный пример: «Когда мне пришлось сбегать из Беларуси, Гео [Зантарая], наверное, единственный меня поддержал из всех коллег по спортивному цеху, он единственный мне позвонил. Все остальные просто писали непонятные сообщения, когда уже прошло какое-то время. Не знаю, почему они тогда не поддержали меня и теперь не поддержали Гео».
И это при том, что белорусские и украинские дзюдоисты хорошо знакомы. Вместе они много тренировались, соревновались, отдыхали на сборах. Дмитрий говорит, у него не вызывает вопроса то, что белорусские спортсмены не высказывались о войне публично, но ведь они точно могли как-то поддержать коллег в личных разговорах.
Шершень признается, что скучает по Беларуси — и по людям, и по дому. Германию он называет совершенно другим миром по сравнению с Беларусью. Объясняет, что там человек может находиться на самом социальном дне, быть безработным, но при этом он будет жить лучше, чем в Беларуси живет человек с работой и с высшим образованием. У безработного немца будет квартира, а то и не одна.
Германия и Беларусь — это как будто разные весовые категории, если говорить об уровне жизни, но и люди в этих странах разные. Дмитрий это видит так:
«Понимаю, какие люди здесь и какие — в Беларуси. Уверен в том, что наши ничем не хуже немцев, а то и лучше, и если бы у нас была возможность стабильно развиваться, все в Беларуси было бы еще лучше, чем в Германии. Я не хочу, чтобы у нас было, как в Германии, Италии или Америке, желаю, чтобы у нас было, как в Беларуси, только совсем по-другому. Обидно за белорусов, обидно, что нам досталась такая власть и такая система. У нас на самом деле талантливые, умные и очень способные люди, это наше богатство, как у кого-то нефть».
«Рано или поздно, но все равно придется выбрать сторону»
На тренерскую работу дзюдоист смотрит с оптимизмом. Здесь может помочь и опыт, ведь Дмитрий боролся на очень высоком уровне, и то, что он только недавно ушел с ковра и хорошо чувствует борьбу, знает, что и как надо делать.
Параллельно с этим Дмитрий сейчас сотрудничает с Фондом спортивной солидарности. Занимается антивоенной декларацией спортсменов, старается расширять информацию о ней, чтобы желающие атлеты могли ее подписать. Потом фонд планирует направить декларацию в Международный олимпийский комитет.
Что дальше ждет документ? Шершень объясняет: «Надеюсь, декларация станет инструментом для допущения или недопущения спортсменов России и Беларуси на соревнования. Мы выступаем за то, чтобы не отстранять атлетов от турниров просто по признаку гражданства. Если ты не согласен с войной, можешь это подтвердить тем, что подпишешь нашу декларацию — так ты выскажешься против всего, что сейчас происходит. И тогда, возможно, это в будущем повлияет на наличие для тебя бана на соревнованиях».
В инстаграме Шершеня есть фото с паралимпийцем Алексеем Талаем, сделанное в конце июля 2020 года. Сейчас спортсмены по разные стороны баррикад: Алексей Талай не только активно поддерживает действующую в Беларуси власть, но и оказывает помощь так называемым «ДНР» и «ЛНР».
Дмитрий о встрече с Талаем помнит, но говорит, что тогда предполагал, что у паралимпийца другие взгляды: «Я в любом случае отношусь к Алексею как к человеку, который сумел преодолеть большие сложности в жизни, но если говорить о его гражданской позиции, здесь мы по разные стороны. Причем Алексею же тоже помогали, он не один справлялся со своими проблемами со здоровьем, ездил восстанавливаться в Европу. Не понимаю его нынешние словесные выпады, кажется, что у этого человека в голове два мира и он немного оторван от реальности. Да, некоторые моменты из его биографии меня мотивировали и вызывали восхищение, но впечатление оказалось двоякое».
Практически все близкие друзья Дмитрия в 2020 году проявили неравнодушие к послевыборным событиям, и для него это знак, что он выбрал правильный круг коммуникации.
Признает, что не может никого призывать протестовать публично, так как не для всех это безопасно, но и не снимает ни с кого ответственности. Предполагает, что если ты действительно считаешь, что происходит что-то неправильное, ты должен об этом сказать, ведь если ты будешь молчать, все те вещи продолжатся. И потом никто тебя не поддержит, если что-то случится с тобой.
Из-за своей активности Шершень сталкивался с недоразумением в семье — были вопросы со старшим поколением: «Они, кажется, и были со мной во всем согласны, просто очень беспокоились насчет того, что со мной может случиться, чего я могу лишиться. Когда отец или мать беспокоятся о своем ребенке, это понятно. Мол, не надо рисковать, стоит посмотреть, что будет дальше».
Но, считает спортсмен, каждый должен сам за себя принимать решение, тем более в таких делах. Рано или поздно, но все равно придется выбрать сторону:
«Идет война в центре Европы, и наша страна уже вовлечена в этот конфликт. Есть понимание, что Лукашенко ничего не решает, и может случиться какой-то критический момент для страны, если она будет активнее принимать участие в этой войне. Для многих молодых, да и не слишком молодых людей это очень реальная перспектива. Здесь нужно руководствоваться не возвышенными словами, а просто подумать о своей жизни и здоровье».