«К ней относились так, будто она все еще имеет право на имперские чувства». Эпплбаум ‒ о катасрофических ошибках Запада в отношении России
Историк, журналистка, лауреат Пулитцеровской премии Энн Эпплбаум больше 30 лет изучает развитие обществ в Центральной и Восточной Европе. Она рассказала российскому журналисту Михаилу Зыгарю, какие ошибки допустил мир в 90-е по отношению к России. В 2022-м году эти ошибки, возможно, привели к войне в Украине.
25.05.2022 / 10:39
Фото: AP
Почему Россия так и не стала Западом, с его ценностями и уважением к правам человека? Одна из распространённых мыслей состоит в том, что Россия после распада СССР не встретила понимания и поддержки на Западе, былая империя до сих пор болезненно ощущает унижение после поражения в холодной войне и распада СССР.
Энн Эпплбаум уверена, что унижение России — это миф. Она считает, что Запад не только не унижал Россию, но, наоборот, дал ей такой неадекватно особый статус, который и позволил России думать о реванше.
«Это правда, и это не очень хорошо помнят в России, но США из кожи вон лезли, чтобы продолжать относиться к России как к своему самому важному партнеру и сопернику в мире», — говорит Эпплбаум.
И до последнего времени это не менялось.
«Что сделал Байден одной из первых вещей после избрания? Он провел встречу с Владимиром Путиным. Речь шла о том, чтобы показать Путину непреходящую значимость России. С президентом Польши у него не было такой встречи. У него не было такой встречи с президентом Бразилии», — говорит журналистка.
В американской политике, по ее словам, существует традиция, что американские и российские лидеры встречаются особым образом — у них прогулки в лесу, много внимания уделяется их личным отношениям.
«Я не знаю ничего про личные отношения американского президента и канцлера Германии — никогда никого не интересовало, нравятся они друг другу или нет. Американо-российские отношения были отмечены как особо важные отношения», ‒ говорит она.
Эпплбаум не имеет в виду, что Россию надо было унижать. Она имеет в виду, что надо было снижать значимость этих отношений, а точнее «преобразовывать их в нормальные», такие, как у США с остальными странами.
«Это могло иметь больше смысла с геополитической точки зрения. И это могло помочь России приспособиться к своей роли».
«России позволили унаследовать все важные геополитические роли Советского Союза, его статус, в первую очередь, в ООН, все посольства по всему миру, все роли, которые Советский Союз играл в различных международных организациях, ‒ все это досталось России. И поэтому к ней относились так, будто она все еще является империей и как будто она все еще имеет право на эти имперские чувства».
Энн Эпплбаум говорит, что многие западные аналитики, и это можно увидеть в западных СМИ, «относятся к России так, будто она имеет право вынашивать имперские планы в отношении своих соседей. Как будто это естественно, так было всегда в истории и так должно быть сегодня в России».
Но мы же не считаем, что британцы имеют право управлять Ирландией, несмотря на то, что они правили Ирландией столетиями. Мы не говорим, что у англичан в Ирландии есть особые привилегии, которые позволяют им там совершать акты насилия. «Так что в том, как мы относимся к России, есть странная нестыковка», ‒ говорит она.
Фото: AP
«Я думаю, что если бы наследие СССР было поделено между различными республиками по населению и влиянию, в мире, безусловно, было бы другое отношение к России. И у русских могло бы быть другое отношение к себе ‒ я имею в виду то постоянное ощущение, что их обманули, тогда как на самом деле им дали особый статус, особое влияние. Всегда есть особое отношение между США и Россией, между Германией и Россией. Вы понимаете, что Германия вообще-то больше торгует с Польшей, чем с Россией. Но политически русско-немецким отношениям почему-то уделяется больше внимания», ‒ говорит она.
Если бы Запад отреагировал еще в начале 90-х на первые признаки российского имперского реваншизма, когда на них указывали страны Балтии или Польша, это тоже могло повлиять на сегодняшнюю ситуацию.
«Есть знаменитая речь Леонарда Мери, президента Эстонии, который в 1994 году в Гамбурге произнес речь и сказал: «Вы знаете, мы так счастливы быть частью Запада, но мы боимся реванша России». Это было в 1994 году.
Что было бы, если бы мы тогда приняли эту речь всерьез, что если бы мы были гораздо более осторожными в отношении того, разрешать ли российским банкам и олигархам отмывать свои деньги на Западе, что если бы мы были более осторожными по отношению к российской коррупции и ограничили бы ее влияние, что если бы мы подумали об этих вещах в 90-х, а не ждали бы того, что произошло три месяца назад?
Тогда, я думаю, у нас могли быть гораздо лучше отношения с Россией. И Россия могла бы развиваться по-другому. Она могла бы интегрироваться в мир, как это было бы лучше для россиян».
Еще одна большая ошибка Запада, по мнению Энн Эпплбаум, была связана с участием Запада в выборах в России.
«Перед переизбранием Ельцина было такое отчаянное чувство, что мы не можем позволить бывшей коммунистической партии победить, и поэтому Ельцину была оказана огромная помощь в победе на этих выборах. Были посланы всевозможные советники.
Я не знаю, насколько это были честные выборы. Я подозреваю, что они таковыми не были.
И все праздновали тот факт, что это была такая великая победа, что Ельцин-реформатор победил коммунистическую партию. Но, оглядываясь назад, коммунистические партии были переизбраны во многих бывших коммунистических странах — Польше, Чехия, Венгрии, почти во всех [странах] на самом деле. И очень часто, когда они побеждали, они приспосабливались к текущей экономической реальности, так что оказалось, что их победа — не такой уж ужасный исход».
Энн Эпплбаум говорит, что в какой бы степени ни помогли Ельцину победить, это было ошибкой.
«Это дало русским представление о том, что такие фальсифицированные выборы, слабая экономика и такой общий административный хаос — это и есть демократия. А на самом деле в России так и не сложились ни настоящая демократия, ни настоящий капитализм. В России не развился предпринимательский капитализм, основанный на верховенстве закона, как в Европе, США или где бы то ни было еще в мире. Это дискредитировало слово «демократия» в России, а может и в других странах тоже. Я думаю, что это большая ошибка Запада, возможно, это была самая большая ошибка».